Гость передачи Realpolitik – омбудсмен Республики Армения Карен Андреасян.
— В эти дни все, кажется, обобщают 100 дней правительства. Согласно различным мнениям, в Армении олигопольная экономическая система. Интересно, в отдельных олигархических экономиках, системах управления, проблемы, связанные с правами, имеют свои особенности, или же они очень типичные для всех олигархических систем управления?
— Должен отметить, что для нас олигополия, то есть, не монополизация некоторых отраслей экономики, является серьезной проблемой прав. Можно сказать, что за все время моего нахождения в должности, все удивляются тому, почему я постоянно говорю о рынке, экономике, потому что традиционно воспринимается, что права человека связаны с местами лишения свободы, или же с другими полицейскими проблемами. Но люди забывают об огромном социально-экономическом блоке, у меня даже есть советник, а теперь и специальный помощник по социально-экономическим правам. И это не исходит из того желания, чтобы во всех местах иметь определенное вмешательство, а из того, что мы поняли, и я однажды в своем новогоднем поздравлении сказал, что желаю нашему народу хлеба и справедливости, потому что проблема хлеба самая острая. И сегодня бедность, социальные проблемы, как серьезные проблемы, связанные с правами человека, являются самыми актуальными в Армении.
Я всегда считал, и специалисты согласятся со мной, что виновником острых социальных проблем является именно олигопольная система. В отдельных секторах рынка, где мало игроков, олигополия подавляет малый и средний бизнес, а это, в свою очередь, приводит к безработице, к низким зарплатам, потому что поле разделено между 2-3 игроками, которые приходят к соглашению, очень трудно для качественного сотрудника конкурировать за соответствующую своему труду зарплату. Это приводит также и к многочисленным нарушениям трудовых прав, потому что такая ситуация на рынке лишает данных специалистов возможности озвучивать вопросы, связанные с защитой их трудовых прав. Уже не говорю об остальном воздействии. В действительности нет такой страны, где при наличии многочисленных экономических проблем, учитывалась бы система прав человека. Но это не означает. Что мы находимся в таком тяжелом экономическом состоянии, что в Армении сегодня нельзя говорить о серьезной защите прав человека. Это тоже есть, но я постоянно подчеркиваю эту проблему, потому что это одна из болезненных проблем.
— А если зафиксировать, что в правительство вернулись, или были назначены такие люди, которые имеют прямое отношение к монополии, к монополизации экономики, можем сегодня хотя бы зафиксировать, что те свободы, или уровень свободы, о котором Вы сказали в конце, отступят, и в сфере защиты прав и свобод человека, у нас будут проблемы, тем более, что такие тенденции уже заметны особенно в последних акциях протеста, участие полицейских, действия полицейских, кажется, были прокомментированы так, что все идет по тому пути, какой выбрала Армения. Речь идет о защите прав человека в рамках Евразийского экономического союза, и тех тенденциях, которые были установлены в Армении 100 дней назад.
— Я понимаю подтекст Вашего вопроса, но позвольте хотя бы сегодня не согласиться с этим. Я склонен говорить о хорошем, пока ситуация небезнадежна, что будет все хорошо. Я стараюсь не замечать тенденций. Я видел различные случаи, которые вызывают обеспокоенность, но я не увидел из них такую закономерность, о которой Вы говорили. И еще одна проблема: члены правительства меня не интересуют своей исторической ролью и значением. Я смотрю сегодня на каждого, извините меня, возможно, это прозвучит скандально, но если человек, который раньше был неприемлем со стороны многих, и считался преступником, и имел определенные неприемлемые моральные качества, начнет заниматься защитой прав человека, то я готов сотрудничать с такими людьми, ради той идеи, которой я служу.
Я воздерживаюсь от политических, исторических оценок личностей, на каждого смотрю со свежим взглядом, с хорошими ожиданиями, потому что в моем деле я не имею права быть таким. Возможно, я более хитрый. Если смотреть с самой простейшей человеческой точки зрения, то, конечно, можно вспомнить, что кого-то из них в свое время ты видел в очень плохом состоянии, и теперь не можешь поверить его благим намерениям. Но за все три года моей трудовой деятельности, я получал поддержку от таких людей, от которых казалось, невозможно получить поддержку, связанную с конкретными проблемами. И, как народ, добывающий из камня хлеб, мы пытаемся из любого человека извлечь какой-то элемент защиты прав человека, и при этом пытаемся быть более осторожными, корректными, потому что в чрезвычайных ситуациях можно давать чрезвычайные оценки. Но сегодня в Армении не чрезвычайная ситуация хотя бы с точки зрения защиты прав человека, и я пытаюсь быть максимально конструктивным, работать со всеми правительствами, со всеми министерствами, со всеми людьми, но вместе со всеми своими конструктивными попытками, бывают люди, или структуры, с которыми, у меня не хватает терпения.
