Гость передачи Realpolitik Первого Информационного – заместитель председателя партии «Свободные демократы» Ануш Седракян. Интервью состоялось 1-го марта, в день 7-ой годовщины трагических событий 2008г, когда в центре Еревана во время поствыборных мирных акций протеста с целью разгона была применена грубая сила, в результате чего погибло 10 человек.
— Сегодня 1-ое Марта, и с высоты 7 лет я хотел бы, чтобы именно сегодня Вы оценили те события, глубину тех событий, в которых оказалась наша страна за это время, их мотивы, последствия. Насколько то, что мы имеем сегодня, связано с этими событиями, и особенно, оценивая последние события, учитывая роль АНК в оппозиционном поле, которая, будучи непосредственным участником событий 1-го Марта, несет свою долю ответственности за все события и происшествия последних лет.
— Давайте начнем с причин, потом коснемся последствий. Вся эта стратегия и тактика подсказывает нам одно: у оппозиционных и правительственных сил армянского политического поля был один проблематичный довод, на котором провалились и успешное правительство, и успешная оппозиция. В чем секрет успешного правительства и успешной оппозиции? Они оба являются политическими плоскостями, которые ведут не к политическим личностям и их обожествлению, а к политической программе и к ее осуществлению.
Мы стали свидетелями того, что конкретно в роли, политической функции АНК есть очень сильный, харизматичный лидер, харизма которого сыграла злую шутку, потому что если харизма не оспаривается, к сожалению, не оспариваются также и решения, поступки, дальнейшие действия, последствия, планирование, потому что, публичная борьба – это немного деликатный способ борьбы. То есть, любой митинг, будь то на Западе, в Сирии или в Египте, может породить столкновение, как изнутри, так и от власти. То есть, тот, кто выходит на такую борьбу, предположительно должен принять, что у него должна быть стратегия и тактика для борьбы с такими мероприятиями.
1-го Марта мы помним, что пашиняновское крыло АНК пыталось организоваться каким-то образом, в условиях харизматичного лидера у нас был фактор молчания. А это уже показывает, что тактика была нарушена, то есть, ее практически не существовало. Для публичной борьбы это был двойной удар. Это удар и по оппозиции, которая стала очередным разочарованием, и не только разочарованием, потому что у нас были жертвы, и выяснилось, что эти жертвы были немотивированными жертвами.
Очень часто бывает так, что идеологическая борьба дает жертвы, которые становятся важными людьми, меняют общий контекст. Смотрите, в Украине Нигоян, будучи армянином, погиб, но он стал одним из центральных ключевых фигур борьбы. У нас были безымянные жертвы, мы вынужденно напоминаем обществу их имена, а это очень плохо, это бессмысленная функция жертвы, что очень опасно.
Применение силы, вероятно, наносит удар и по жертве, которая лишается жизни, и по тому, кто применил силу, поскольку это непоправимый ущерб для имиджа человека, который совершил это, для властей, подразделений полиции. Любое применение силы в отношении мирного населения является фактором, который вредит и рейтингу, и осуществляемым в дальнейшем программам. С какой стороны не посмотришь, в Армении борьба такого типа имеет много слабых сторон, и эти слабые стороны двусторонне не обдуманны.
— Можно ли было избежать этих событий?
— Да, я не располагаю ретроспективой, да и потом, у истории нет желательного наклонения. В истории нет «если», есть только реальность состоявшегося факта. Этот факт есть, он ужасный, осуждаемый, и самое плохое то, что это не работающий фактор, для оппозиционной борьбы.
— Митинг 20-го февраля, по сути, был отменен, упоминанием именно о факторе крови в известном заявлении. Видите ли Вы возможность того, что в Армении может повториться 1-ое Марта.
— В Армении возможны много сценариев, и мне кажется, что осуществление множественных сценариев просто зависит не от того поля, которое говорит, что не хочет крови, а от того поля, которое решает, как будут развиваться события, потому что решение о применении силы принимает это поле. Поэтому, другая сторона не может решить, прольется ли кровь, или нет. Думаю, что в данном случае, это из области должного объяснения. Для объяснения ситуации, оправдания собственного рейтинга, смягчения и так далее.
— Как Вы считаете, в Армении вообще можно решить вопрос смены власти на площадях, на проспекте Баграмяна?
— Когда я называю абстрактные версии, мне говорят, что ты избегаешь прямого ответа. Абсолютно. Это мой прямой ответ, что существует фактор, который работает против этих закаменелых структур, и это время. Время каждый день доказывает, что эти механизмы не работают.
— Партию, созданную в 2006-ом году, и надутую в течение нескольких лет, которую боялись даже средние и высшие звенья власти, за одну секунду удалось нейтрализовать, уничтожить.
— Это полностью в тренде 21-го века, потому что тренд 21-го века в политике не определяется денежным, спортивным фактором, фактором кулака. Тренд 21-го века – это тренд политических программ. Тот, кто сможет представить жизнеспособную и разумную политическую программу, будь то кулак, или представитель власти, иногда сама политическая конкурентоспособная программа работает без участия людей. То есть, программа начинает действовать автоматически, и человеку остается догнать ее, а денежный фактор в политике и конкретно в Армении сильно преувеличен. Наверно, 10-лет назад он действовал, потому что 10 лет назад ты должен бы покупать эфирное время, а сейчас любой видеоролик можешь за гроши поместить в YouTube, и если это конкурентоспособная программа, то уверяю вас, что об этом услышат миллионы. Реальная политика постепенно становится дешевле, а все остальное, на что нужно потратить деньги, становится невыгодным.
