Собеседник Первого Информационного – директор образовательного комплекса «Мхитар Себастаци» Ашот Блеян.
— Господин Блеян, Вы прокомментировали движение, развернувшееся на проспекте Баграмяна, отметив, что оно нуждается в нашей защите, которая проявляется только участием в Движении. Сегодня произошел раскол. Многие не хотели политизировать движение. Почему?
— Процесс сам по себе политический, и сама по себе проблема, и ее решение тоже политические. Как может проблема затрагивать интересы всех, и ее решение не быть политическим. Нельзя, конечно, политизировать улицу, Движение, не может оно стать собственностью одного или нескольких групп. Уже настало время отделять партийное от политического.
Когда говорят политическое движение, то туда входят все, бывшие и нынешние политические деятели. Что, перед ними двери закрыты? Все люди, которые хотят и могут участвовать в решении этой проблемы, должны участвовать. А участие не бывает только физическим, чтобы прийти, и постоять на улице, или на площади, участие бывает также интеллектуальным – нахождение путей решения проблемы. Возможно, есть активные группы, которые участвуют в этом процессе, и предлагают пути решения проблем. Теперь, как можно назвать мнение депутата парламента Никола Пашиняна, и действия многих известных людей в эти дни, направленные на защиту Движения, это не участие? То есть, так называемый активист Движения в руках которого находится мегафон, имеет право выражать свое мнение, а другой не имеет право, скажем, распространять идею по медиа, когда в руках у каждого есть планшеты. Это не подобает гражданскому Движению, не может быть никакого проявления дискриминации в гражданском движении, чтобы быстрее можно было найти пути решения проблемы.
— Могло ли решение Сержа Саргсяна стать выходом из этой ситуации, или оно вызвало патовую ситуацию?
— Вспомните последнюю известную историю «АрмРосгазпрома». Мы долгое время, годами не понимали, повысилась ли цена на газ, или нет. Нам говорили, не повысилась, потом выяснилось, что не только повысилась, но и образовался долг в 300 млн долларов. Мы заплатили за это в драмах, и потерей независимости, потому что еще сильнее привязались к одной стране, да еще и в энергетическом плане. Заявления такого типа не в юрисдикции президента РА, потому что вносить изменения в государственный бюджет РА не входит в полномочия президента РА, существует предусмотренная законом процедура. Другое дело, если бы вопрос по установленному порядку поступил в Национальное Собрание, в правительство, были бы дебаты, и решение приняли бы там. И не важно, я согласен с этим решением, или нет, если политическая система республики действует в полную силу.
Во-вторых, проблема в том, что в Армении, по моему глубокому убеждению, тариф на электроэнергию непозволительно высокий, то есть, не может быть никаких разговоров об обоснованности повышения тарифа. Других объяснений я не могу принять, это не только повышение тарифа, а вопрос, связанный непосредственно с развитием нашей экономики, с нашими перспективами. То есть, это путь сведения конца с концами, а я против этого. Это движение должно быть молодежно-политическим, которое обязывает каждого из нас изменить стиль жизни, начать с реальных изменений в экономической и общественной жизни, чтобы в Армении ситуация изменилась, чтобы в Армении можно было жить, чтобы жизнь стала привлекательной, стала выбором людей. И конечно, это политический вопрос, для чего еще мы создали независимое государство, чтобы в Армении жизнь не стала привлекательней? Почему я только боролся за то, чтобы в 1990-ом году было провозглашено независимое государство, чтобы я, мои дети и внуки могли жить в независимой Армении, и служить ее процветанию.
— Много говорилось о том, что одна из слабых сторон движения – это последовательность действий, отсутствие программы и лидера. Это помогает, или мешает движению?
— Нормально, когда появляются новые лидеры, но именно для того, чтобы рождались лидеры в политических процессах, Движение не может быть не политическим. Нужны идеи, только люди с идеями могут стать лидерами, иначе, не будут же они руководить военной частью, или заманивать «честным словом». То есть, люди, которые имеют идеи, и показывают на улице, что способны привлечь этими идеями людей, и в то же время, имеют организационные качества для решения проблем. Если улица не политическая, то это уже «двор». В этом политическом процессе я могу быть в скромной роли участника, поддерживающего, слушателя. И кто сказал, что я должен обязательно руководить? Я могу с восхищением смотреть на молодого человека, который станет лидером движения. В 88-ом году доже родились лидеры, одной из главных особенностей движения в том, что подготовленные люди, имеющие личные качества, могут появиться на улице, стать для общества известной фигурой, то есть, завоевать площадь. Это нормально, но в том случае, если ты руководишь политическим процессом, если осознаешь, поскольку только в этом случае ты можешь представиться и представить.
— То есть, решение пока не найдено.
— Не только решение не найдено, но и Движение, как и движение 88-го, происходит с приливами и отливами, с подъемами и падениями, меняются люди. Помните, движение 1988-го вначале было представлено другими людьми, но через три месяца там уже стояли другие люди. То есть, это нормально, и улица имеет право выбирать. Причем, все это, как гражданское движение, будет иметь свое естественное развитие, если ограничения, о которых я сказал, не будут устранены, чтобы был нормальный и естественный процесс.
— Мы видим, что когда решение проблемы зависит от России, она еще больше усложняется.
— В этом плане, это не только политическая, но и сложная политическая проблема, потому что касается нашей независимости, как говорится, вновь приходим к исходной точке. С одной стороны, иностранная независимая компания, филиал которой по лицензии получил электрические сети Армении, с другой стороны, мы говорим, что нужно провести аудит. Но опубликуйте лицензию, договор, посмотрим, что было нарушено, какие условия имеются. Если это собственник компании, какое мне дело до их долгов, как и не было дела до их прибыли… В противном случае, пусть эта Комиссия по регулированию общественных услуг, которая проявляет свою незаконную отчужденную сущность, уйдет с дороги, и владелец ЭСА заключит договор с потребителями, почему не делают этого? Появляется орган, который от имени всех нас заключает договор, и навязывает нам правила, и этим мы уже прекращаем быть потребителями. Каким реформам подвергались ЭСА, улучшилось ли энергоснабжение домов и предприятий, кроме постоянного подорожания электроэнергии? Счетчики электроэнергии находятся под их контролем, а обслуживание изношенных в течение 30 лет кабелей возложено на потребителей. Сколько раз от колебания напряжения электроэнергии выходила из строя техника нашего образовательного комплекса, и никогда за это не платили ЭСА. Из-за того, что мы бесправны, мы попросту даже не являемся потребителями. Это уже политический разговор.