Арест сына губернатора Сюника Сурика Хачатряна продолжает вызывать в обществе вопросы в связи с тем, когда в этот раз он окажется на свободе. Кроме этого вопроса, арест, кажется, содержит интересные слои в плане отношений внутри власти, и с этой точки зрения, один интересный эпизод, наверно, меньше всего рассматривался в плане общественного взгляда.
Арест сына губернатора Сюника, по сути, был первым более-менее громким, или так сказать, выразительным шагом в действиях властей после того, как произошло еще одно чрезвычайное явление – начальник СНБ публично заявил на заседании правительства, что народ не верит правительству. Это чрезвычайное заявление в действиях властей, кажется, осталось без реакции, если, конечно, не считать реакцией назначение майора СНБ на должность пресс-секретаря президента. Но очевидно, что подобное заявление начальника СНБ подразумевает шаги другого характера, поскольку заявление, будучи само по себе чрезвычайным, почти не дало повода для сомнений, что такая демонстрация внутрисистемного грязного «белья» свидетельствует о серьезном противостоянии и недоверия внутри властей.
И вот, в этом плане либо должна была последовать отставка начальника СНБ, сделавшего такой дерзкий шаг, что в каком-то смысле по своему значению и звучанию было бы адекватно заявлениям начальника СНБ. И вот, с этой точки зрения, этим шагом после заявления, по сути, был арест сына Сурика Хачатряна, который, так сказать, содержит определенный потенциал общественного доверия.
Конечно, все это в кавычках, потому что арест – это еще не полноценное применение правового механизма ответственности, и этот шаг, по сути, может еще больше углубить отсутствие доверия общества в отношении шагов властей, если арестованный младший Хачатрян вновь останется безнаказанным, и окажется на свободе. Но, тем не менее, пока что очевидно, что следующим чрезвычайным шагом после чрезвычайного заявления начальника СНБ, кажется, был именно этот арест, что, конечно, наивно было бы рассматривать в аспекте восстановления общественного доверия, власти не столь примитивны, чтобы заниматься самообманом. Но то, что, так сказать, единственным нестандартным шагом властей, следующим за выступлением Горика Акобяна, был этот арест, свидетельствует о том, что внутри власти существует действительно серьезное столкновение и тревога, в то же время, также и полюсная дифференциация оценивания ситуации.
По всей вероятности, эта дифференциация даст о себе знать периодически, по крайней мере, для «выпуска пара» противостояния внутри власти.
