Заместитель министра иностранных дел Армении Шаварш Кочарян заявил, что Азербайджан своими действиями ускоряет процесс международного признания Нагорного Карабаха. Это, конечно, странное заявление, которое свидетельствует о политико-дипломатической, мягко говоря, неподготовленности и низкой адекватности в существующей ситуации.
Это заявление свидетельствует о том, что в существующей ситуации свое дело знает только армия, которая сдерживает на границе посягательства Азербайджана, и наносит необходимый контрудар. Но, в то же время, очевидно, что эффективность этих действий армии значительным образом обусловлена тем, насколько эффективные политико-дипломатические действия будут осуществляться на международной арене.
Заявление заместителя министра иностранных дел Армении о признании Нагорного Карабаха, что Баку своими шагами ускоряет признание, по сути, свидетельствует о том, что для официального Еревана ключевая проблема статуса Карабаха, по сути, не имеет концептуальной формулировки, и является вопросом, подверженным ситуативному влиянию. В противном случае, при оценивании действий Азербайджана Ереван подобным заявлением не пытался бы угрожать, или повлиять на Баку. А то, что, так сказать, лейтмотивом для заявления заместителя министра иностранных дел Армении является влияние на Баку, это очевидно. В противном случае, не говорилось бы, что Азербайджан, делая что-то плохое, способствует признанию Карабаха.
Что получается, Армения хочет, чтобы Баку продолжал так и дальше? Ведь международное признание Карабаха Армения рассматривает или провозглашает своей стратегической целью. Значит, если Баку ускоряет эту цель, Ереван не должен быть недоволен. Наряду с этим, становится непонятно, в конце концов, Ереван это говорит, как недовольство, или Баку своими шагами ускоряет международное признание, или Ереван об этом говорит с воодушевлением.
Безусловно, ситуация абсурдная, и причина в том, что просто недопустимо, нелогично превращать стратегическую цель в единицу измерения или оценивания агрессивных действий, и вообще действий. И когда на уровне замминистра иностранных дел это происходит, значит, внешнеполитическое ведомство Армении или политическое руководство вообще не очень хорошо представляет провозглашенную цель. Она должна быть выше любых политических дискуссий и ситуативной напряженности.
Цель международного признания, и направленная на это политика должны быть плоскостью, по крайней мере, на одну ступеньку выше, так сказать, предметом «высшего пилотажа», и не должны быть каким-то образом обусловлены агрессивным или, так сказать, не агрессивным поведением Азербайджана. Иначе, что получится? Если Азербайджан, так сказать, успокоится, Армения заблокирует какие-либо действия со своей стороны, способствующие международному признанию? Если, конечно, Армения осуществляет такие действия. Не означает ли это то, что Азербайджан, тем не менее, своей военной агрессивностью достиг какой-то цели, смог решить какие-то проблемы, и навязать армянской стороне определенные уступки в каком-либо вопросе, да еще и в вопросе цели стратегического значения.
В любом случае, очевидно, что Армения серьезно должна подумать о состоянии своего политико-дипломатического арсенала, поскольку заявление Шаварша Кочаряна показывает, что в этом арсенале «оружие» уже давно заржавело. Между тем, эффективные действия армии на фронте не должны полагаться на заржавевшую дипломатию в тылу.
Не исключено, конечно, что на международной арене происходят процессы, которые в существующей ситуации рассматривают возможность признания независимости Карабаха, как направленный Азербайджану определенный отрезвляющий удар, причем, не только в контексте Карабахского вопроса, но и вообще, напряженных отношений Запад-Азербайджан, евразийской игры России с Баку. Конечно, в этом случае, Еревану, тем более, следует работать с этими настроениями, а не превращать их в определенный козырь оценивания действий Азербайджана. Все равно, в любом случае, очевидно, что Ереван, таким образом, снижает для себя ценность стратегической проблемы. А подобные реалии не остаются без политических последствий.
С другой стороны, если Шаварш Кочарян намекает на то, что, в конце концов, Ереван может признать независимость Арцаха, то здесь тоже подобные намеки неуместны. Не может быть предметом торга также и признание Еревана. Армения сказала, что признает, если Азербайджан подвергнет агрессии Карабах. Четкая планка установлена. Достаточно ли этого, правильно ли это, или нет, уже другой вопрос, сейчас не время для таких обсуждений. Планка установлена, следовательно, выставление вопроса на политические торги в условиях ситуации наиболее низкого уровня, тоже равносильно обесцениванию. Если в связи с этим и звучат заявления, то в виде четкого установления новой планки, или четкого заявления о новой ситуации.
Таким образом, очевидно, что политико-дипломатический потенциал Армении, мягко говоря, не соответствует с одной стороны, потенциалу вооруженных сил, и эта возникающая диспропорция неизбежным образом является дополнительным бременем для армии, с другой стороны, вообще в плане хороших или плохих сценариев региональной обстановки и вероятных перспектив. Проблема в том, что политико-дипломатический потенциал Армении оказался в таком состоянии, что стал в равной степени нежизнеспособным, как в вопросе противостояния вызовам, так и в вопросе использования возможностей. В этом контексте, пожалуй, становится все очевиднее, что назрел императив существенных кадровых решений на этом поле.
