Американский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Ричард Хогланд в Ереване заявил, что есть план по урегулированию Карабахского конфликта, который состоит из трех частей. Каковы эти части и о каком плане вообще идет речь, Хогланд не уточнил. Одновременно он заявил, что сопредседатели Минской группы в настоящее время работают над организацией встречи президентов Армении и Азербайджана, и в ближайшее время с такой целью встретятся также и главы МИД обеих стран. Если состоится встреча президентов, то она, несомненно, состоится после парламентских выборов, так как, пожалуй, попросту физические невозможно организовать подобную встречу быстрее.
В Армении парламентские выборы состоятся в ближайшее воскресенье. И за неделю до этих выборов в Армению прибыли сопредседатели Минской группы ОБСЕ. Пару недель назад они находились в Баку. В Армении Серж Саргсян встретил их с достаточно жесткой риторикой, конечно, не в их адрес и не в ходе непосредственно церемонии встречи, а в своем выступлении в Арцахе 25 марта. В этом выступлении Саргсян повторил уже несколько раз прозвучавшую за последние недели мысль – о применении «Искандеров». Почему Ереван посчитал необходимым перед визитом сопредседателей в Армению выступить с подобной жесткой речью и вновь заговорить об «Искандерах»? Является ли причиной этого тот план, о котором заявил американский сопредседатель? Или же Серж Саргсян попросту попытался установить довольно строгую и высокую планку перед визитом сопредседателей, для переговоров с ними, связанных хотя бы и с перспективой встречи с Алиевым? Как известно, Ереван выступает с требованием внедрить механизмы по поддержанию режима перемирия, по сути, рассматривая эти механизмы в качестве предусловия для возобновления переговоров. Азербайджан их отвергает, заявляя, что это укрепит статус-кво. В таких условиях вокруг чего стороны могут вести переговоры, какие предложения могут быть у сопредседателей Минской группы ОБСЕ, если под вопросом находится общность мнений тройки сопредседателей вообще?
То есть, есть ли у тройки общее представление и подход касательно какого-либо продолжения? Этот вопрос становится более примечательным или актуальным в случае другого заявления Хогланда, когда он, говоря о так сказать ставящемся знаке равенства по отношению к происходящему на линии соприкосновения, и адресованным обеим сторонам конфликта безадресных заявлениях, отметил, что они прекрасно знают о том, что именно происходит на линии соприкосновения, однако не могут не держать немного дистанцию, чтобы не обидеть ни одну из сторон, так как в таком случае одна из сторон может заявит о недоверии к посредникам и провалить деятельность формата Минской группы. В данном случае проблема в том, что если сопредседатели, осуществляющие посредническую миссию, по сути, будут едины в важных, принципиальных вопросах, то едва ли одна из сторон конфликта, а в данном случае – Азербайджан, который и нарушает режим перемирия инцидентами различной интенсивности, выразит недоверие посредникам.
В конце концов, речь идет о трех геополитических силовых центрах, о трех ядерных державах, выразить недоверие которым, мягко говоря, не будет выгодным для какой-либо страны, а тем более для Азербайджана. То есть, это означает, что американский сопредседатель намекает некоторое содействие Азербайджану, которым тот пользуется у посредников. Какая именно из стран-сопредседателей оказывает Азербайджану содействие, пожалуй, догадаться нетрудно. Для этого достаточно посмотреть на то, которая из стран-сопредседателей продает Азербайджану вооружение на сумму в миллионы долларов, этим самым также наделяя Азербаджан правом нарушать режим перемирия. В подобных условиях Азербайджан, конечно, может в случае наличия адресного в своем отношении заявления выразить недовольство Минской группой и даже поднять вопрос изменения формата. В конце концов, изменение формата сопредседательства Минской группы ОБСЕ – не новое желание не только Азербайджана, но и Москвы и Анкары.
