25 марта в своем, по сути, предвыборном выступлении в одной из воинских частей Арцаха Серж Саргсян заявил, что 2 апреля должен нужно выбрать политическую силу, которая будет отдавать приказ о залпе, о наступлении и, при необходимости, об отступлении, и которая обладает достаточной внутренней силой, чтобы это сделать. Контекст этого заявления Сержа Саргсяна, конечно, весьма широкий, и адресаты этого заявления, несомненно, разные, то есть мишень и адресат – не один. Ясно также и то, что Серж Саргсян пытается разыграть тему безопасности – для приобретения преимущества в отношении остальных сил.
Насколько для Сержа Саргсяна обстоятельство безопасности, так сказать, является сравнительным преимуществом как для него, так и для РПА, это, мягко говоря, большой вопрос – с учетом той ситуации, в которой находится государство по истечению десятилетнего периода президентства Саргсяна. Этот период мы закрываем с попросту тревожащими экономическими показателями, сверхопасным уровнем внешнего долга, сверхнизким показателем инвестиций, с высоким показателем эмиграции.
Понятие безопасности в современном мире является понятием комплексным, и невозможно иметь такой объем внешнего долга, который равняется половине ВВП страны, и считаться безопасной страной. Невозможно иметь нулевой экономический рост, но говорить о безопасности. потому что та безопасность, которая обеспечивается посредством вооруженных сил, также существенно зависит от экономического положения, экономических возможностей, динамики. В современном мире безопасность начинается с экономики, потому что войны или военные действия происходят не с помощью мечей и сабель, а посредством современных видов вооружений, которые стоят миллионы. А для того, чтобы их приобрести, нужно быть платежеспособным государством. Следовательно, государство, внешний долг которого составляет почти половину от ВВП, стоит перед серьезнейшей проблемой в плане платежеспособности.
Излишне говорить о всех тех вопросах, которые вызвала апрельская война, и которые до сегодняшнего дня, в сущности, не получили исчерпывающего и убедительного для общества ответа, объяснения, а также свидетельства того, что впредь ликвидированы все те системные проблемы, которые в конце концов приводят к пробелам в безопасности.
Ключевой вопрос здесь – система. В Армении в настоящее время правящая система по своему характеру и качеству такова, что не может быть адекватной проблемам безопасности Армении, не может быть адекватной вызовам. Эта система – со своей системой ценностей и культурной основой, сама представляет опасность для Армении, печальным свидетельством чего является сегодняшняя макроэкономическая ситуация Армении. В настоящее время в системе происходят процессы трансформации, когда сами власти подняли флаг перемен: представляют новые лица, новые имена. Но во всем этом пока и вовсе не заметен тот «гвоздь», нацеленный именно на эту систему.
Заметна борьба между различными лагерями системы, которая, быть может, в сравнении сможет быть удостоена положительных или негативных оценок, предпочтений, симпатий и так далее, но пока не заметно, чтобы в основе процесса главной движущей силой стала цель осуществить в системе качественные трансформации. В случае наличия этой цели Серж Саргсян должен был бы направить обществу более определенные мессиджи по части 2018 года. Тогда как Саргсян по этой части все больше и больше обостряет интригу, и неясно, что именно будет, с чем будет иметь дело общество после 2018 года.
И в этом контексте возникает простой вопрос: рассматривает ли Серж Саргсян премьер-министра Карена Карапетяна в качестве того, кто отдаст войску приказ о нападении или в роли переговорщика в процессе урегулирования Карабахского конфликта, так как премьер-министр после 2018 года, фактически, станет первым лицом государства, а это предполагает, что в Карабахском вопросе в переговорах на уровне первого лица должен будет участвовать человек, занимающий должность премьер-министра. едва ли до апреля 2018 года что-либо существенно изменится в плане разрешения этой проблемы.
И именно в этом контексте заявления Саргсяна и становятся весьма примечательными не только в плане весьма слабого аргумента для получения преимущества над оппозицией, но и в плане его представлений и ставок именно внутри власти.
Фото: Getty Images.
