Министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью азербайджанскому информационному агентству АРА заявил, что Москва приветствует возможное участие Азербайджана в Евразийских проектах.
Отметив, что число членов союза с 3-х увеличилось до 5, Лавров заявил, что это свидетельствует о том, что союз предоставляет преимущество странам – членам.
Заявление Лаврова свидетельствует о том, что в российско-азербайджанской повестке отношений продолжает оставаться актуальным вопрос членства Азербайджана в Евразийском союзе. Сложно сказать, на каком этапе он находится, тем не менее, Лавров, фактически, считает это членство или процесс вполне вероятными.
Излишне будет отметить, что эта вероятность не может иметь никакого отношения к Карабахскому вопросу, тем более, что Баку еще 1-2 года назад заявил, что в случае прогресса в процессе урегулирования Карабахского конфликта Азербайджан может задуматься о членстве в ЕАЭС. Об этом заявил и посол Азербайджана в РФ. Трудно также понять, что подразумевает Азербайджан под выражением прогресс в урегулировании. Вероятно, это так называемый казанский план или план Лаврова, как минимум.
Однако, с другой стороны, Лавров сообщил азербайджанскому агентству, что нет никакого «плана Лаврова», на столе переговорного процесса лежат предложения трех стран – сопредседателей.
Судя по всему, Лавров намекает на Мадридские принципы. Разумеется, для России соблазнительно, что Азербайджан считает вероятной интеграцию в ЕАЭС, однако, с другой стороны, несомненно, в обмен на это Баку требует у Москвы непомерно высокую цену – заставить Армению отказаться от территорий, сдать их. Поскольку после апрельской войны это кажется практически невозможным.
Опыт прямого или косвенного зондирования посредством Левона Тер-Петросяна в период парламентских выборов показал, что данная ситуация на самом деле тупиковая, нет никаких практических возможностей, и что любая подобная попытка непременно столкнется с сильным сопротивлением со стороны общества. Конечно, не исключено, что Тер-Петросян являлся аргументом Сержа Сарггсяна для того, чтобы показать Москве, с каким общественным сопротивлением можно столкнуться в случае предъявления подобных требований.
Наряду с этим Москва, без сомнений, не желает никоим образом окончательно отказать или разочаровать Баку. Хотя здесь, конечно, не все ясно и однозначно. Дело в том, что евразийская интеграция Азербайджана не является основной задачей России, поскольку Москва вряд ли будет настолько наивна, чтобы полагать, что в случае так называемого прогресса в Арцахском вопросе Баку ринется в ЕАЭС. Для России основной задачей было и остается достижение военно-миротворческого присутствия в Арцахе. В этом случае Россия решает для себя более долгосрочные задачи, в том числе, и вопрос удержания Азербайджана в своем ареале, когда уже будет неважно, является Баку членом ЕАЭС или нет.
Очевидно, что данная повестка сталкивается с сопротивлением и противодействием двух остальных сопредседателей Минской группы: другой вопрос, является ли это сопротивление активным или пассивным. Об этом противодействии свидетельствуют и сделанные в Армении заявления американского сопредседателя Минской группы, прозвучавшие во время визитов сопредседателей в Армению и Арцах.
В данном контексте довольно примечательно, что в ходе визита в Арцах сопредседатели посетили и освобожденные территории – в так называемых познавательных целях, о чем они заявили в своем итоговом заявлении. В этом кроется и корень их противодействия – «патронаж» какого-либо урегулирования или, так называемый миротворческий руль. Здесь, а не в том или ином подходе Армении или Азербайджана кроется и ключевой фактор ситуации вообще. Азербайджан пытается использовать эту ситуацию для того, чтобы играть и с Россией, и с Западом, а также для сохранения минимальноой дозы так называемой военной дипломатии, поскольку у него нет разрешения на ее увеличение ни от России, ни от Запада.
Что делает или собирается делать и какую игру планирует сыграть во всем этом Армения? Вот то, что невидимо. А то, что стало видимым, в частности, в ходе предвыборной кампании, было темой отказа от игры или сдачи статуса игрока, продвинутой с известным подходом.
Наконец, освобожденные территории для Армении являются игровой площадкой – геополитичвской площадкой, отказ от которой означает отказ от игры, выход из нее.
К сожалению, в политическом дискурсе Армении по урегулированию Карабахского конфликта нет более ощутимых основ, чем «философия» отказа от игры, превращение из игрока в пресмыкающегося.
Фото: Getty Images.
