Президент Армении Серж Саргсян в интервью телепрограмме «Р-Эволюция» сообщил, что несколько недель назад – во время последнего регионального визита сопредседателей Минской группы ОБСЕ, достигнута предварительная договоренность и встрече президентов Армении и Азербайджана. Саргсян добавил, что у армянской стороны нет особых ожиданий от предстоящей встречи, и что она может состояться осенью. Почти одновременно с этим о вероятном саммите Саргсян-Алиев написала российская газета «Известия» со ссылкой на свои источник. Источник газеты в МИД РФ сообщил, что Россия до конца текущего года станет «главным организатором» встречи Саргсян-Алиев. Отмечалось, что до этого Франция попыталась усадить за стол переговоров армянскую и азербайджанскую стороны, но ничего не получилось. Официальный представитель МИД РФ, однако, опроверг публикацию в российской газете о том, что Москва пытается организовать следующую встречу президентов Армении и Азербайджана.
Лидирующие позиции Москвы или ее роль в процессе урегулирования Карабахского конфликта признают почти все эксперты. Профессор Института гуманитарных наук России, политолог Сергей Маркедонов в свою очередь говорит, что в действительности не очень и важно то, кто именно организует встречу президентов, потому что, все равно, она не внесет прорыва в переговорный процесс.
В беседе с Первым Информационным политолог предсказал предстоящие развития в зоне Карабахского конфликта и в дипломатическом процессе.
— Господин Маркедонов, кто же из трех сопредседателей в конечном счете организует встречу президентов Армении и Азербайджана, и вообще – будет ли саммит Саргсян-Алиев?
— По крайней мере встреча намечена. Минская группа заявила, что в течение этого года нас ожидают два события. Первое – встреча президентов, и второе – переговоры глав МИД на полях Генеральной ассамблеи ООН. Таким образом, есть два события в переговорном процессе. Что касается эффективности переговоров или вопроса о том, кто же будет организатором встречи, то в действительности это не столь важно, кто именно из посредников организует эту встречу, все равно, кто бы не организовал, встреча не переломит переговорного процесса, а более того, я считаю, что в ближайшее время мы увидим новое обострение конфликта, эскалацию – может быть, в августе, может быть – в сентябре, или же она произойдет после встречи глав МИД в Нью-Йорке. Мне кажется, что если эти два переговорных формата будут, то будет и два обострения.
Что, по сути, происходит? Фактически, после встречи в Казани содержательных переговоров не было, и цель каждой новой встречи – спасти переговорный процесс, необходимо спасти мирный процесс от эскалации, следовательно, не имеет принципиального значения, кто именно организует встречу.
— Вы считаете, что обострения связаны с переговорным процессом?
— Конечно, потому что если проходят переговоры, я имею в виду – какие-то встречи, например, встреча министров или президентов, значит – каким будет следующий шаг? Скажем, мы встретились, следовательно, должны разработать дорожную карту наших последующих действий, или после встречи начать содержательные обсуждения. Но что нам мешает сделать это? Естественно – обострения. После инцидентов на границе стороны немедленно начинают обвинять друг друга, выплескивают в публичную сферу какие-то подозрения, мол, противная сторона неспособна договориться, не имеет желания достичь мира, и так далее. И для того, чтобы эта ситуация не продолжалась, сторонам необходимы еще одни переговоры, чтобы сказать – обострение, это, конечно, нехорошо, но мы обязаны продолжать диалог, давайте соберемся в следующий раз и обсудим проблему. И вот так по кругу.
— Получается, что одна из сторон намерено обостряет военную ситуацию, чтобы во время переговоров говорить об инцидентах на границе, а не об урегулировании проблемы.
— Знаете, я об этом уже писал, могу для вас повторить. Я убежден, что и Баку, и Ереван каждый по-своему заинтересованы как в обострении конфликта, так и в мирном процессе, потому что эскалация дает Баку возможность давить на армянскую сторону. Это также и апелляции к посредникам, Ирану, Турции. В Баку считают, что если будут оказывать давление на Армению, то она пойдет на уступки, а если не будут, то начнется война. Этот посыл адресован и посредникам – русские, американцы, Евросоюз, ведь вы же не хотите войны, а если не хотите, то давайте окажем давление на Армению. Таков вот подход Азербайджана.
А какова ситуация для Армении? С Азербайджаном говорить невозможно. Каждый раз он прибегает к силовым действиям. Как можно с такой стороной вести содержательные переговоры? В то же время и Баку, и Ереван заинтересованы в том, чтобы переговорный процесс продолжался, потому что если он будет прекращен, то все будет обнулено, игра начнется с нуля, а в таком случае на каких основаниях вы играете? Есть ли в таких условиях возможность выиграть? Есть большие издержки.
Чем эта проблема отличается, например, от Абхазии? Здесь трудно играть на разногласиях между Западом и Россией, здесь у Запада и России нет жесткой симпатии к той или иной стороне. А если вы бросаете вызов переговорному процессу вообще, то бросаете вызов и Западу, и России, а этого не хотят ни Баку, ни Ереван. Такая вот парадоксальная ситуация. В результате мы видим нарушения режима прекращения огня и вновь возвращение к переговорам. И я думаю эта ситуация карабахского маятника все еще продолжится. Сколько времени это продлится – я не могу сказать. Может быть, у одной из сторон сдадут нервы, произойдут такие события, которые трудно рассчитать, спрогнозировать, но если учтем все то, что подлежит прогнозу, то этот алгоритм маятника продолжится.
