В течение прошедшей недели, на фоне некоторых интересных событий и уточнения позиций сторон и посредников в вопросе Арцаха, стало известно, что министр иностранных дел России Сергей Лавров готовится посетить Азербайджан и Армению в начале следующей недели. Об этом сообщил сам Лавров, заявив, что визиты посвящены 25-летию установления дипломатических отношений между Россией и Арменией, и Россией и Азербайджаном. В ходе встреч Лавров будет говорить о двусторонних отношениях как с азербайджанскими, так и армянским коллегами, но более знаменательно, что также будут обсуждаться региональные и международные вопросы, в том числе Нагорно-Карабахский конфликт. Министр иностранных дел России заявил, что «попытаемся понять, где мы находимся после последней встречи президентов Армении и Азербайджана в смысле урегулировании карабахского конфликта».
Какие события можно ожидать от визита Лаврова в урегулировании карабахского конфликта, имея в виду ситуацию вокруг этого вопроса после встречи в Женеве и довольно очевидную дипломатическую конфронтацию между лидерами Армении и Азербайджана? После заявления Сержа Саргсяна на прошлой неделе о важности Венских и Санкт-Петербургских соглашений, Ильхам Алиев заявил в Баку 14 ноября, что «мы вернем Карабах любой ценой», и что Азербайджан не внесет никаких изменений в свою принципиальную позицию в карабахском вопросе.
Об этом Первый Информационный побеседовал с экспертом по внешней политике, вопросам обороны и безопасности Григорием Трофимчуком.
– Господин Трофимчук, с какой целью Лавров приезжает в регион, и насколько его визит связан с карабахским процессом?
– Россия, как посредник в урегулировании Карабахского конфликта, использует любую, даже небольшую возможность продемонстрировать свою деятельность – в первую очередь в Ереване и Баку. Тем более, если речь идет о таких важных датах как для России, так и для Армении и Азербайджана, как установление дипломатических отношений, то тогда неправильно называть визит Лаврова обычным визитом. Поэтому я считаю, что это и является главной причиной его визита. Нет никаких скрытых целей, хитростей или некоторой «изощренной дипломатии». 25-летие установления дипломатических отношений – очень важный повод, и заслуживает особых визитов как в Азербайджан, так и в Армению.
Естественно, что в рамках этих мероприятий будут также обсуждаться и те вопросы, которые имеют большое значение на рубеже, для последующих 25 лет отношений, в преддверии нашего следующего этапа развития. Прежде всего, в случае Азербайджана речь идет об урегулировании карабахского конфликта. Эта тема обязательно будет обсуждаться. Но ничего не будет решено или разрешено. Все останется в том же состоянии, как и есть.
Вы упомянули несколько различных событий по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, и действительно, мы видим некоторую активность по этому вопросу, в первую очередь, активность переговорной деятельности. И как всегда, когда переговоры активируются, начинает распространяться не соответствующая действительности или мало соответствующая действительности информация. В данном случае, в преддверии визита Сергея Лаврова, в информационном поле снова активизироваться вопрос о том, будет ли обсуждаться вопрос о передаче некоторых районов Азербайджану. Но это не первый случай, когда происходит подобное. Конечно, такие вопросы можно обсуждать на экспертном уровне, но официальные лица не подтверждают эту информацию.
Много разговоров о том, что президенты России и Турции заключили некоторые «кулуарных договоренностей» по этой же теме, но мы исходим из того факта, что Россия, как основной миротворец и посредник, всегда выражала одну ту же позицию, которая никогда не менялась, и никаких заявлений в рамках этой позиции не поступало. Никогда не говорилось, что планируется, что некоторые территории будут переданы под контроль Азербайджана. Хотя Россия привержена как Мадридским принципам, так и другим принятым решениям, тем не менее, на этом этапе разговоры о передаче какой-то части районов Азербайджану являются просто разговорами.
Что касается заявления руководства Азербайджана о том, что Азербайджан готов решить эту проблему радикальным путем, предпринимая кардинальные военные меры, это заявление является естественным. После событий в апреле 2016 года Азербайджан очень часто делает подобные заявления. Их можно понять, потому что рубеж Апрельской войны уже перейден, поэтому риторика естественно ужесточается, и более того, в своем восприятии Азербайджан видит, что в реальности вопрос остается в том же состоянии, что был и до апреля 2016 года. Действительно, если не считать тот факт, что в результате Апрельской войны некий слой линии соприкосновения перешел под контроль азербайджанской армии, то в целом все осталось в том же состоянии, как было перед войной, и это заставляет руководство Азербайджана делать очень резкие заявления, пытаясь каким-то образом сдвинуть ситуацию в нужном ему направлении.
– А вы не думаете, что заявление Алиева о том, что слова Сержа Саргсяна по Венским соглашениям не о намерениях или действиях, а просто выражают дипломатические позиции сторон? У вас не сложилось впечатления, что стороны, которые немного смягчили свои подходы во время Женевской встречи, теперь возвращаются на свои прежние позиции?
– И Армения, и Азербайджан выступают за выполнение достигнутых в Санкт-Петербурге и Вене договоренностей, но вопрос заключается в том, что стороны по-разному представляют это выполнение. Азербайджан считает, что ускорение реализации решений приведет к возвращению территорий, а Армения, наоборот, считает, что эти решения должны упрочить безопасность Нагорного Карабаха и Армении, чтобы не было обстрелов на армяно-азербайджанской линии соприкосновения, и ситуация была спокойной. В этом смысле вопрос адресован не к Армении и Азербайджану, а к авторам Венской и Санкт-Петербургской резолюций. Если эти соглашения не закреплены ясно, четко и однозначно, особенно если они не переведены на другие языки, например, на армянский и азербайджанский, могут быть разночтения в плане переводов. В любом случае эти пункты не будут реализованы. И через два года мы будем говорить о том, почему не были реализованы Венские и Санкт-Петербургские резолюции 2016 года. Поэтому мы уже и не надеемся, что они будут выполнены. Но учитывая этот опыт, что решения саммитов на высшем уровне не реализуются, тексты будущих соглашений должны быть написаны иначе. Несколько пунктов, сформулированных на одной странице, где должны конкретно быть отмечены конкретные шаги, которые следует сделать и в какие сроки.
– Значит, вы не думаете, что Лавров приезжает в Баку и Ереван с какой-либо конкретной инициативой или предложениями по карабахскому урегулированию?
– Да, я так не думаю, я не сторонник разных слухов и предположений. Я считаю, что главная цель – официально объявленная цель – празднование по случаю 25-й годовщины установления дипломатических отношений. Не будет никаких проектов, которые могут изменить ситуацию. В противном случае о них было бы объявлено уже давно. Мы должны обратить внимание на то, что с апреля 2016 года прошло время, поэтому все эти предложения появились бы намного раньше.
Есть еще один важный, решающий фактор во всех этих беседах, планах урегулирования или так называемом «плане Лаврова». Россия могла попытаться передать территории, прилегающие к Карабаху, или часть из них Азербайджану до геополитического слома 2014 года, после которого ситуация резко изменилась, и если сегодня Россия попытается тайно вести переговоры или даже публично делать то, что она могла бы сделать до 2014 года, тогда в Армении могут произойти серьезные внутриполитические события, которые вообще изменят карту региона Южного Кавказа. Мы должны принимать во внимание не только на карабахскую проблему, но и на то, в каком режиме сейчас находится региональная политика, евразийская политика, и на то обстоятельство, что Армения работает над углублением партнерских отношений с ЕС и в то же время является членом Евразийского экономического союза. Я думаю, что силы будут найдены не только в Армении, но и за пределами Армении, которые попытаются воспользоваться этой ситуацией, чтобы дестабилизировать внутреннюю ситуацию в Армении. Я повторяю до 2014 года или до апреля 2016 года Россия могла это сделать, договорившись с Арменией и Азербайджаном, но сегодня ситуация изменилась. Именно поэтому любая власть в Армении будет рассматривать такую попытку как усиление угрозы или даже наступление на Армению. Да, я не то, что исключаю – я убежден, что некоторые люди думают об этой идее, некоторые наблюдатели хотят решить проблему такими вариантами, основанными на Мадридских принципах, но главный вопрос – как это можно сделать в реальности. А это можно сделать только через какие-то военные потрясения, потому что Армения вряд ли согласится просто так передать что-то в таких условиях. Уровень беспокойства Армении повысился после Апрельской войны, потому что у Армении нет гарантий безопасности.
– Но позвольте заметить, что такие прецеденты уже были за последние два года, когда накануне визита Лаврова были утечки информации в российские СМИ о «плане Лаврова».
– Да, это естественно, что пресса пишет о различных сенсационных новостях. Журналистам всегда интересно обсуждать и комментировать такую информацию такого рода. И мы, эксперты, знаем, что есть такое словосочетание — «план Лаврова». Но есть подобная фраза и в другой части постсоветского пространства: в Молдове много лет обсуждает «план Козака». В этих выражениях нет ничего страшного, они не приводят к каким-либо действиям, за ними ничего не стоит. России где-то выгодно, что какие-то вопросы обсуждались в прессе, потому что, если ничего не обсуждается, то создается впечатление, что Москве вообще нечего предложить по урегулированию карабахского конфликта. Поэтому, если СМИ пишут об этом, это очень хорошо. Пресса, однако, не является официальным органом. Но повторяю, если все это начнет происходить в реальности, все начнет меняться, вплоть до передачи некоторых районов. Я хотел бы также отметить еще одно обстоятельство, что в Азербайджане существует стопроцентная, железная, я бы сказал, железобетонная уверенность, Россия держит в своих руках управление карабахским конфликтом, и ключ к карабахскому вопросу находится в Кремле. Именно отсюда и исходит уверенность, что существует «план Лаврова». Но Москва не оказывает такого большого влияния на конфликт. Просто невозможно убедить азербайджанскую сторону в этом, и, возможно, ее не следует убеждать. Пусть Россию воспринимают как очень сильное и влиятельное государство, и если люди говорят о «плане Лаврова» — пусть говорят.
