Скандальное упоминание принадлежащего Минобороне России телеканала «Звезда» о перспективах подписания рамочного соглашения Армения-ЕС, агрессивная оценка памятника Нжде в Армении, тем более, когда это уже прошлая история, вызвало или возобновило обеспокоенность по поводу того, что подписание соглашения повторит судьбу 2013 года.
Дело в том, что телеканал Министерства обороны РФ представляет собой подписание армяно-европейского соглашения в контексте почти фашизма, как антироссийский шаг. Конечно, всего через несколько часов так называемая интернет-версия, была удалена из «Ютуба», но осадочек, как говорится, остался, тем более, что нет официального разъяснения, почему это имело место быть. И пока осадок остается, и официальных разъяснений нет, хотя онлайн-версия удалена, но порожденные ею вопросы, по-прежнему, остаются и, возможно, более накаляются.
Может ли Москва помешать подписанию соглашения Армения-ЕС? Но ведь до сих пор все было гладко, и Армения, похоже, полностью привержена своим обязательствам перед Евразийским экономическим союзом. Проблема, однако, в том, что перед лицом России мы имеем дело с государством, которое, по своей структуре являющаяся так называемой демократической страной, но по своей сути – чисто царским государством, где принимаются решения в соответствии с логикой того, кто первый зайдет к царю или что будет последним? Это, конечно, несколько упрощенно, но суть проблемы от этого не меняется.
Конечно, все зависит от решений Путина. Путин, несомненно, серьезный человек и не принимает необдуманных решений, но проблема в том, что его решения неоднократно попирали интересы Армении. Например, он принимал решения, которые сыграли значительную роль, например, в прямой или косвенной поддержке азербайджанской агрессии против Арцаха в апреле. И если такие решения приняты, то абсолютно не будет удивительно, если вдруг будет принято кажущееся безобидным решение в направлении приостановления процесса подписания соглашения Армения-ЕС. Но вот здесь давайте остановимся: к позиции Москвы, возможным рискам, возможным мотивам или, так сказать, антимотивам мы еще будем иметь повод вернуться, и такие поводы были и в прошлом. Создавшаяся ситуация здесь – еще один повод рассмотреть этот вопрос, не менее важный, а, возможно, наиглавнейший.
Рассматривая потенциальную опасность, исходящую из Москвы в процессе подписания соглашения Армения-ЕС, наблюдая, чем они могут быть обусловлены, обсуждая, оценивая, будут ли какие-либо мешающие обстоятельств, уступит ли в очередной раз, мы в очередной раз не замечаем одно ключевое обстоятельство — отсутствие социальной и концептуальной базы для явления евроинтеграции в Армении, отсутствие платформы в целом. Сторонники европейской интеграции в Армении, мягко говоря, не 20-30 маргиналов, и тем более не 2000-3000.
Неделю назад опрос, проведенный Центром глобализации и регионального сотрудничества, объявил, что почти 60 процентов людей проголосовали за углубление отношений с ЕС. Причем, здесь дело, конечно, не только в самом опросе и его результатах. И картина совсем не новая. Если бы сторонники европейской интеграции в Армении не составили значительное число людей, даже если бы не 60%, но по самым скромным подсчетам не менее 35-40 процентов населения, то нет никаких сомнений в том, что Ассоциация в 2013 году не была бы прервана политическим давлением, шантажом и угрозами, которые лились из всех российских источников пропаганды. Вместо этого они организовали бы акции массовых протестов против государственной политики и европейской интеграции, что фактически полностью обелило бы Россию и оградило Москву от обвинений в покушение на суверенитет Армении. Но в 2013 году Москва не нашла общественной поддержки в этом вопросе.
Однако проблема заключалась в том, что в 2013 году не было политической силы или политической элиты, которая взяла бы на себя обязательство и ответственность за создание политической платформы для европейской интеграции, координируя социальную базу и придавая ей политическую концепцию, политический поток, формирующий политико-идеологический полюс. И даже если бы эта полярность составляла 30-40%, то жизнеспособность Армении как государства, даже в условиях некачественной правительственной «элиты» была бы совершенно на другом уровне, с совершенно иным коэффициентом полезного действия.
Этой силы или элиты нет и по сей день, и на практике именно это, так сказать, экзистенциальный риск, существующий на пути европейской интеграции Армении, на пути европейской политики, как сегодня, так и вообще. Остальные риски, включая российского происхождения, даже если являются не последствиями, то становятся ощутимо жизнеспособными в результате этого отсутствия. И этот экзистенциальный риск в Армении сохранится даже после успешного подписания соглашения 24 ноября, потому что после подписания все не только не закончится, а только начинается, в частности, в виде процесса имплементации, то есть реализации, соглашения. Следовательно, и для этого этапа будут возникающие или усугубляющиеся по причине существования экзистенциального риска остальные внешние и внутренние риски.
