За новым правительством Армении, кажется, закрепилось название «правительство технократов», хотя в этом смысле технократическим можно считать, пожалуй, только часть правительства – экономический блок, и другие, так сказать, сообщающиеся министерские кресла. Тем не менее, поскольку именно этот блок, по сути, в настоящее время является предметом особенного внимания общества, по понятным причинам, за всем правительством закрепилась характеристика «технократического». В этом плане, нынешнее правительство часто сравнивается также со сформированным после президентских выборов 1998 года правительством – первой, и наверно, единственной обширной подчеркнутой попыткой формирования технократического правительства в Армении. В числе уже 14 правительств Армении, наверно, только это правительство сформировалось именно с такими акцентами. В этом смысле понятно, почему нынешнее правительство сравнивается именно с тем правительством. В то же время, предметом сравнения является не только технократия, но и политическая среда или, скорее, цикл, потому что в плане среды, конечно, нынешняя среда и среда 1988 года в корне отличаются, как во внутреннем, так и во внешнем плане, и не только этим. А вот в плане цикла есть интересные параллели. В частности, в 1998 году тоже сформировалось технократическое правительство, по сути, перед парламентскими выборами, и, хотя Армения в то время имела не парламентскую модель управления, а президентскую, тем не менее, де-факто было очевидно, что на выборах реальное управление перейдет к парламенту.
Дело в том, что занявший должность президента Роберт Кочарян в пирамиде власти очевидным образом не был самым сильным игроком. Самый сильный полюс сформировался чуть позднее, в виде блока «Единство». Нет никаких сомнений в том, что эта модель назревала еще до президентских выборов 1998 года, и сформированное после этого правительство всего лишь было промежуточным правительством, по сути, наверно, компромиссом между очевидным руководителем пирамиды власти, собирающимся занять пост премьер-министра Вазгеном Саргсяном и новым президентом Робертом Кочаряном. После парламентских выборов 1999 года «правительства технократов» больше не было, было подчеркнуто политическое правительство. Но в данном случае дело не только в переходном цикле власти, или особенностью и параллелью является не только не это.
В 1998-99 годах, по сути, происходила трансформация системы власти, и пришедшее к власти, так сказать, комитетское крыло Карабахского движения, уходило почти полностью. То есть, это крыло сначала разделилось в начале 90-ых годов, став оппозиция-власть, а в конце 90-ых уже фактически ушло также и крыло власти. Результатом первой трансформации правящей системы в Армении было бы то, что власть почти полностью перешла бы к «военному» крылу, в основе правительственного большинства были бы добровольцы «Еркрапа», в качестве «социальной базы». Кроме того, было очевидно также, что система исчерпала себя также и экономически, и в этом плане возникла необходимость реорганизации управления, ярким свидетельством чего были выступления Вазгена Саргсяна, и известное выступление после визита в США, через короткое время после которого произошла трагедия 27-го Октября. И в этом смысле, конечно, интересно то, что в этой стадии системной трансформации в Армении, якобы переходным, промежуточным, по сути, компромиссным вариантом был избран именно вариант технократического правительства, дело в том, что в настоящее время тоже в Армении переходная стадия, которая происходит параллельно с установлением модели парламентского управления, в направлении системной трансформации, и в условиях экономического спада системы. И вновь, мы становимся свидетелями избрания технократического варианта, и в соответствии с этим, если сравниваем с 1998 годом, возникает вопрос, будет ли нынешний вариант всего лишь промежуточным переходным, и после парламентских выборов у нас будет уже полностью политическое правительство. С другой стороны, здесь уже следует обратить внимание на различия влияния сред, которых, конечно, больше и они не менее весомые, чем циклические схожести. Это, безусловно, не означает, что вопрос промежуточности или долговечности правительства выходит из повестки дня, просто это означает, что заканчивается сравнение с 1998 годом, потому что заканчивается также и этот цикл, который установился с 1998 года, и в настоящее время очевидным образом поставлена проблема выведения установленной с того времени «социальной базы» из-под власти. Но, конечно, остается вопрос: новое правительство выведет эту базу из-под власти, и сформирует свою наиболее устойчивую и долгосрочную базу, или останется под существующей «социальной базой», вследствие чего государство вернется к 1998-99 году?
