Заявление второго президента Роберта Кочаряна о создании партии явным образом является отступлением с так сказать, исходной позиции, каковой мы можем рассмотреть его заявление о возвращении в политику. Роберт Кочарян этим своим заявлением вольно или невольно установил некую достаточно высокую планку, довольно больной интерес к своей персоне, а также и некоторые ожидания в тех кругах, которые намеревались чинить препятствия для избранного бархатной революцией на пост премьер-министра Никола Пашиняна. Роберт Кочарян явным образом не оправдал этих ожиданий, хотя в этом конечно, он нисколько не виноват. Он просто ничего не мог сделать, объективно ничего не мог сделать.
С другой же стороны, однако, несмотря ни на что, он находился под бременем ответственности за все это, и нужно было каким-либо образом от нее избавиться. То, что парламентские выборы перенесены с мая-июня на декабрь, то есть, оно состоятся намного раньше, чем ожидалось, в этом была и кое-какая польза для Кочаряна, поскольку он сумел заявить, что не успеет принять участия – подготовиться к выборам. Таким образом, он, фактически, разрядил возникшее вокруг себя поле ожиданий. И заявил о создании партии, что, по сути, означает, что Кочарян резко тормозит и замедляет ход – в то же время говоря, чтобы прежняя система впредь не связывала с ним надежд. По этому он и говорит о новых и молодых лицах – намекая, что для старым ему нечего предложить.
Более того, Роберт Кочарян своей партией, по большому счету, попытается, пожалуй, сформировать определенный инструментарий в отношениях со старыми лицами, или, скорее, для выяснения отношений, конкуренции. Внешне, конечно, Кочарян объявит себя оппозицией новой власти, но де-факто понятно, что здесь его шансы равны нулю.
Проблема в том, что кроме новой власти, в течение ближайшей пятилетки произойдет комплексная перестановка или реформация в политической и экономической системах. Речь идет не о перераспределении экономики, а ее структуры, о характере и содержании экономических отношений. А здесь есть достаточно много проблем, также еще возникнут и усугубятся новые проблему между различными сегментами прежней системы, и, естественно, между ними и Кочаряном, который имеет большую представленность в Армении в виде бизнесов, принадлежащих его семье. А эти вопросы будут регулироваться уже в плоскости некой системы государственного управления, на которую ни Кочарян, ни остальные уже не имеют никакого влияния.
Следовательно, политические форматы здесь могут быть максимальным инструментарием – в особенности в условиях стабильного процесса борьбы с коррупцией, благодаря которому станет возможным более или менее выяснить отношения в течение переходной пятилетки политико-экономического переформатирования.
Партия для Роберта Кочаряна – необходимое средство именно для этой цели, а не для того, чтобы заниматься политикой или тем более претендовать на власть. Причем, не только для Роберта Кочаряна, но для практически всех сегментов прежней системы.
