Собеседник Первого Информационного – военный эксперт Грач Петросянц.
— Господин Петросянц, согласны ли Вы с той критикой, что сегодняшнее правительство не обращает внимания на проблемы безопасности, или для возглавляемого Николом Пашиняном правительства вызовы безопасности не являются как минимум приоритетом? Здесь, конечно, есть и обстоятельство спекуляций. Сегодня информационные спекуляции достигли ужасающих размеров. Например, премьер-министр или какой-либо иной высокопоставленный чиновник может совершить крайне важный визит в некую страну, отношения с которой имеют стратегическое значение с точки зрения внешнеполитических интересов и национальной безопасности, но некоторые СМИ, сайты, имеющие определенную пропагандистскую направленность, из всего контекста выделяют только лишь несколько сотен долларов, потраченные на визит, представляя это «позором», «грабежом» и «растратой бюджета». Но с другой стороны, предпринимаются определенные шаги, которые неоднозначно воспринимаются обществом. Например, известные премии, тайное повышение зарплаты министрам и прочее. Что Вы скажете в этой связи? Что Вы понимаете, говоря «безопасность»? Я считаю, что сегодня приоритетным является решение вопроса вооружений.
— Не только вопрос вооружений. Вопрос безопасности таков. Когда просматриваешь историю человечества – развитие науки, любая наука направлена на какие-либо военные разработки, целью которой является усиление безопасности данной страны, общества. В истории человечества все науки развивались, постоянно двигались вперед для применения в какой-либо военной сфере. Сегодня самым большим пробелом Республики Армения являются именно военные науки, которые вытеснены на самый последний план. Скорее, они не на самом последнем плане, а вовсе не существуют. А военные науки – это не только технические науки, но и, например, физика – это тоже военная наука, и химия – военная наука, и совершаемые в этих науках открытия имеют большое и существенное значение. Кроме того есть и непосредственно военные науки. То же самое военное искусство – со всеми своими компонентами и так далее. В их отношении есть не безразличие, а отношения и вовсе нет. Мы можем только в заявлениях встретить, что «мы хотим развивать военную промышленность». Но для развития военной промышленности нужно развивать военные науки. А где развиваются военные науки? Мы этого не видим.
— Вы видите конкретные шаги для создания военной промышленности, ее развития? Этот вопрос обсуждался и озвучивался на протяжении долгих лет. Но каков прогресс в этом направлении?
— В сфере военной промышленности может и есть вещи, которые все еще являются тайной, обществу об этом ничего неизвестно. И исходя из этого я, кроме заявлений и подчеркивания этой идеи в стратегических планах, никаких иных действий не видел. А военная промышленность это нечто очень серьезное. Если какая-либо российская компания явится и начнет в нашей стране производить автоматы Калашникова – это еще не военная промышленность. Военная промышленность будет в том случае, если у нас появится завод, который будет иметь свой отдел научных разработок, где конструкторы будут проектировать, скажем, какие-то ракеты и производить их. Это и есть военная промышленность. Но я ничего такого не вижу. У нас есть заводы, где ремонтируют поврежденное, неисправное оборудование. А для армии пока нет никакого серьезного производства, за исключением беспилотников.
— Но для этого разве не нужно иметь прежде всего тяжелую промышленность? Кажется, в годы Карабахской войны на заводах, оставшихся после советских времен, мы выпускали оружие.
— Да, у нас были подобные заводы. Конечно, об этом на внутреннем уровне многие знают, но открыто об этом не заявляют. Но я также знаю, что уже очень много лет, как подобные заводы стоят, не работают, и ничего не производится. А сейчас не знаю – есть они или нет?
— А в Азербайджане есть военная промышленность?
— Если опираться на азербайджанские данные, то, в отличие от нас, Азербайджан имеет множество совместных заводов с Турцией, Израилем, даже Россией, на которых производятся военная техника и вооружения. Они гордятся тем, что на международных военных выставках могут представлять уже несколько сотен видов продукции. Это говорят азербайджанцы. Я не могу сказать – так это или нет? И мы должны подумать о том, насколько вровень мы идем.
— А то обстоятельство, что в военных расходах Азербайджана замечается резкий рост, не говорит ли это о намерениях, планах предпринять военные действия?
— Знаете, поскольку как мы, так и Азербайджан, находимся в фактической войне, это психология классических воюющих стран. Иными словами, поскольку они считают, что понесли поражение, перед ними стоит задача – на определенном этапе войны вернуть потерянное, следовательно, они идут путем наращивания своего военного потенциала. Военное искусство четко говорит, что нападающий в случае стремления к победе, всей своей военной силой, по меньшей мере в соотношении 1/3, должен превосходить противника, а на некоторых участках – превосходить в 6-7 раз. И сейчас они и пытаются добиться такого превосходства. И независимо от того, насколько они увеличивают свои военные расходы, в любом случае потребуется еще много времени, чтобы они по классическому варианту достигли этого превосходства.
— А мы должны сидеть и ждать этого?
— Согласно официальным данным, мы не ждем, мы постоянно фиксируем рост. Поэтому я и говорю, что это достаточно долгий процесс, нелегко достигнуть такого превосходства. А если бы мы ничего не предприняли, они, может быть, за 5-6 лет и достигли бы такого превосходства. Но на данный момент трудно сказать – когда достигнут, если учесть несколько проблем. Тем более, что муссируются разговоры, точки зрения о том, что у Азербайджана возникли проблемы с сокращением запасов нефти и он пытается – до того, как эти запасы иссякнут – приобрести как можно больше военной техники. Вся проблема в этом. Я читал мнения европейских экспертов, где отмечалось, что Апрельская война также была прямым последствием этого. У них есть проблема, они понимают, что должны суметь как можно скорее решить вопрос в свою пользу, потому что когда они из-за прекращения потока нефти лишатся финансов, то уже никогда не смогут этого сделать. Все это всего лишь мнения, и я не знаю, имеют ли они под собой основания или нет.