Гарри Каспаров
Обсуждая нынешнюю ситуацию в России, мы допускаем ошибку, типичную для значительной части российской оппозиции. Обсуждение идет в теоретическом разрезе.
Как можно спорить про умное голосование, если его итогом стал слитый протест, а Собянин как жил комфортно, так и живет. Бюджет принимается, а разговоры о том, что будет подорвана монополия «Единой России», так и остались разговорами. Правда, много людей село в тюрьму, это результат. В принципе, споры о правильности участия или не участия в выборных процедурах, имеют некий исторический результат, который игнорировать нельзя. Нельзя забывать, что путинская Россия за 20 лет правления Путина, поменялась не просто в худшую сторону. Это стабильный тренд ухудшения ситуации. Поезд идет в одну сторону, ситуация ухудшается.
В истории России были моменты, когда правящий режим шел на послабление. Вот, например, новая ленинская политика. Не потому, что Ленин решил вводить частную собственность, просто стало очевидно, что надо спасать власть, и большевикам было все равно, с кем.
И говорить, что Горбачев вдруг проснулся и понял, надо что-то менять, не надо. Ситуация была критическая, шла война в Афганистане, а в Белом доме сидел не Картер, а Рейган, который четко поставил задачу: задушить Советский Союз и использовал для этого все ресурсы — от Афганской войны и до резкого обрушения цен на нефть.
В самом Союзе на то время экономическая ситуация была катастрофической: в мир приходили новые технологии и было ясно, что СССР безнадежно проигрывает эту гонку. И Горбачев пошел на реформы. А почему Рейган так себя вел? Потому, что все видные советские диссиденты категорически требовали от Запада не идти на какие-либо уступки. К счастью, мы не имели правозащиты в Союзе, которая говорила бы обратное. И эти голоса сыграли свою важнейшую роль.
А теперь эта капитулянтская позиция западных стран во многом объясняется тем, что им так удобно и у них есть отговорка. Я написал письмо Бильду (так в тексте — прим. ред.) и обвинил его в том, что они идут на поводу у путинской России. Мне министр не ответил, говорить ему было нечего, но в своих интервью он десятки раз ссылался на то, что вот российские правозащитники несколько раз говорили о чем-то там.
Постоянно в нашей работе за рубежом, когда мы пытаемся требовать от Запада более жестких санкций, постоянно всплывает тот факт, что есть же много представителей российской оппозиции, правозащита, уважаемые люди, которые говорят, что не надо так жестко обращаться с Путиным.
Изменения в России действительно назрели, процессы пошли, протест в разных формах набирает обороты, но он никогда не добьется цели, пока центральная власть не потерпит геополитического поражения. Это Путин прекрасно понимает. А этого не случится, пока мы не выступим единым фронтом. Не нужно искать способы мирной трансформации режима. Никогда коммунистический и гэбэшный режим мирно не трансформировался. Только от внешнего и внутреннего давления.
