Референдум по изменению Конституции, несомненно, многослойная и промежуточная игра, которая позволит новой власти, а конкретно Николу Пашиняну решить несколько существенных вопросов, наличествующих в настоящее время на данном этапе постреволюционной Армении. В большей степени именно Николу Пашиняну, потому что круг этих вопросов с очевидностью включает также проблему эффективности системы управления, перед которой стоит премьер-министр и наличие которой признал в ряде существенных заявлениях. Примечательно, что одно из них прозвучало на заседании правительства 6 февраля в связи с арестом руководителя Комитета по градостроительству Ваагна Вермишяна по обвинению во взяточничестве. Пашинян заявил, что происшедшее – оскорбление по отношению к нему и общественности. Речь, естественно, не об аресте, а о явлении, которое допустил высокопоставленный чиновник в условиях новых реалий и очевидной политической воли к борьбе с коррупцией. Однако здесь, конечно, проблема, и соответственно намек премьер-министра значительно более глубоки и касаются ветвей кадровой политики.
В конце концов, кадровая политика формируется в столкновении интересов разных ветвей власти, проявлении лоббинга и т.д., и оскорбление, о котором говорит премьер-министр, пожалуй, намек не только в смысле систем ценностей, но также именно внутрисистемном. Особенно имея в виду, что тема развернулась еще в период отставки руководителя Комитета кадастра Сархата Петросяна, который оправдывал свою отставку имеющимися именно в сфере градостроительства коррупционными рисками, указывая также на Вермишяна и советника вице-премьера Тиграна Авиняна. В этом смысле примечательно также, что параллельно с развернувшимися в контексте проблемы КС событиями и референдумом, иначе говоря, процессом своеобразного голосования народного доверия, происходит другое значимое кадровое изменение. Никол Пашинян отправил в отставку председателя Военно-промышленного комитета Аветика Керобяна, которому за несколько дней до этого был обяъвлен выговор. Фактически после этого проблема не была решена, в чем бы она ни состояла, показывая на имеющиеся более глубинные и многослойные проблемы, или в очередной раз свидетельствуя об их наличии. А здесь проблема, несомненно, глубоко политическая и не менее политична, чем внутреннее противостояние в сфере власть-оппозиция, в какой бы мере в обоих случаях их политический характер не был под большим вопросом или отличался относительностью.
В этой ситуации референдум для премьер-министра Пашиняна приобретает, с одной стороны, смысл нового революционного дыхания для стимулирования определенных новых шагов, которые, в том числе, могут произойти также для перестановки и передвижений внутри правящего большинства. В то же время также создает широкий и многослойный процесс управления политическими процессами, который, с одной стороны, довольно «собран», так сказать, в процессуальном аспекте, с другой, значительно децентрализует политические течения, интересы, что может позволить в определенной мере разрядить накопленную напряженность и поднять степень их управляемости. Параллельно Никол Пашинян сказал об озвученных в Степанакерте 5 августа всенародном консенсусе и 6 пунктах, вокруг которых предлагает формировать консенсус. Практически это не что иное, как инициатива или предложение, так сказать, «постреволюционной» идейной платформы в случае второй волны революции, что по объективным и субъективным обстоятельствам отсутствует после «первой волны». Весь вопрос, конечно, в том, действительно ли сделано предложение, или это отвлекающий маневр для решения проблем в промежуточной игре, после которой может опять лишиться актуальности, как случилось фактически после 5 августа?
