Дискуссия в Мюнхене придала новую скорость вечному двигателю, так сказать, взаимных обвинений в «передаче земель». Это обстоятельство, конечно, имеет свои положительные или относительно эффективные стороны, однако в общем надо констатировать, что подобный «дискурс» продолжает свидетельствовать о несостоятельности политической жизни в ключевом вопросе арцахской, а значит, армянской государственности. А проблема в том, что в этом вопросе мы должны обогатить мировую повестку, если хотим быть услышаны и воспринимаемы со стороны международного сообщества. И должны обогащать не взаимными обвинениями или, так сказать, историко-политическими обоснованиями, а нашими идеями, которые устремлены в будущее, имеют политико-экономический широкий характер и содержание.
После Мюнхена, например, можно услышать десятки мнений, что надо было так сказать то-то, принести этот исторический или правовой аргумент и т.д. В действительности то, что произошло в немецком городе, имело, конечно, очень глубинное значение, чем просто судебный процесс, где надо было представить другой стороне неоспоримые доказательства или надо было привести суду такие аргументы, чтобы не оставлять шанса противоположной стороне.
Встреча и обсуждение в Мюнхене в глубинном смысле имели простое значение: кто на каком языке говорит с миром. И здесь ключевым является восприятие мира. Если мы воспринимаем мир как суд или судью, который должен вынести решение, мы правы или азербайджанцы, то здесь имеем дело с одной ситуацией. И в этом случае, конечно, правы те, кто говорит, что надо было принести этот, тот или иной аргумент, надо было упомянуть эту дату или это историческое решение. Но оправданно ли, обоснованно ли такое восприятие мира, международного сообщества и отношений? Должны ли мы рассматривать мир в качестве судьи? А мир, международное сообщество хочет восприниматься таким, хочет или имеет возможность быть судьей? Здесь имеются большие сомнения, в противном случае будьте уверены, давно бы приняли наше решение, имею в виду вообще все стороны арцахского вопроса.
Мир ищет партнеров, а не хочет быть судьей. И международное восприятие у нас должно быть таким, то есть, не доказательства предъявлять международным игрокам, сообществам, которые не имеют ни желания, ни времени углубляться в них и различать их истинность и ошибочность. У них есть свои доказательства и исторические реалии, а надо представлять предложения, идеи, которые будут вызывать взаимный интерес, формировать или укреплять взаимные интересы и потребности. Вот здесь мы должны быть жизнеспособны и конкурентоспособными.
Более того, именно здесь мы имеем преимущество, потому что Баку на практике имеет, главным образом, лишь предложение нефти и газа, а Кавказ значительно более важный и предметный регион для того, чтобы быть конкурентноспособными с такими предложениями. А Армения может предложить большее, и здесь, несомненно, история, цивилизационная глубина имеют свою роль, но с точки зрения базы, а не исторических очерков или лекций. Мы должны на нашей цивилизационной базе строить свои предложения миру на будущее. То есть вопрос в том, на каком языке мы будем говорить с международным сообществом: обвинителя или обвиняемого на суде, или участника мировой жизни?
В мюнхенской дискуссии именно здесь преимущество, может, неубедительное, было на стороне Армении. И в то же время именно вопрос языка общения с миром о будущем должен стать в Армении предметом общественно-политических обсуждений, генерации, а не то, у кого сколько исторических знаний. Они очень важны, и конечно, есть специальные площадки, где необходимы, однако мы говорим о широком военно-политическом общении, все остальное — детали в этом контексте.
