Собеседник Первого Информационного политолог, председатель Экспертного совета Research Support Foundation «Workshop of Eurasian Ideas» (Фонд поддержки научных исследований «Мастерская евразийских идей»), эксперт в области внешней политики, обороны и безопасности Григорий Трофимчук.
— Господин Трофимчук, после заявлений министра ИД России Сергея Лаврова о цене газа и поэтапном урегулировании карабахского конфликта в армянских и зарубежных СМИ не утихают обсуждения. По мнению части экспертов, в России существует очевидное недовольство правительством Пашиняна, его проводимой внешней и внутренней политикой. С чем Вы это связываете?
— Никол Пашинян с самого начала вызывал вопросы, с точки зрения ведущих российских экспертов. Прежде всего, из-за формата своего прихода к власти, а также жёсткой ориентации на так называемые либеральные ценности, которые, много раз до Пашиняна, нигде на постсоветском пространстве не дали положительного результата. И само собой, его практическая деятельность совпала со всеми негативными ожиданиями и прогнозами. Однако следует подчеркнуть, что это лишь мнение со стороны, и деятельность своего руководства может оценить только сам армянский народ.
Что же касается газа, то я как эксперт всегда удивляюсь требованию либералов снизить тарифы и цены. Либералы сами всегда говорят, что цены диктует один только рынок, а производитель товара может выставлять любые цифры. Ведь это только в «тоталитарном СССР» цены десятилетиями стояли на одном месте, а для братских народов сырьё вообще было бесплатным. Но сейчас везде демократия – поэтому остаётся только радоваться.
– Будет ли искать Россия новых партнеров на оппозиционном поле Армении, если недовольство властями углубится?
— Официальная Россия внутри Армении ничего искать не собирается, там будет вынужден что-то искать сам армянский народ, которого пока что «кормят» буклетами о небывалых достижениях демократии. Народ сам выдвинет изнутри себя тех, кто будет способен изменить ситуацию к лучшему, но уже не на надоевших всем холостых и пустых лозунгах о «демократии» и «либерализме». Однако проблема для народа Армении состоит в том, чтобы не просто отомстить погубившему все светлые надежды Николу Воваевичу, а чтобы найти людей, политиков, которые смогли бы реально стабилизировать ситуацию. В сегодняшних международных условиях это практически невозможно, с учётом того, Армения по факту небольшая страна, которая зависит от целого ряда факторов. В любом случае, выжить страна сможет только в содружестве с Россией. Без российского центра тяжести Армения может исчезнуть с постсоветской карты, и не только она одна.
Если же рассуждать чисто теоретически, то нужных людей внутри политического сообщества можно найти всегда. Я уже говорил около года назад, что наиболее эффектным способом замещения Пашиняна был бы такой же человек с рюкзачком, который придёт под те же стены, под которыми начинал сам Пашинян, и просто скажет ему, что его время истекло. Вряд ли Никол Воваевич будет что-то иметь против такого демократического метода. Только при этом нельзя никого искать среди старых фигур, которые уже показали, на что способны.
– За последний месяц карантина что сделал ЕАЭС, чтобы смягчить экономические последствия нынешнего кризиса? Вообще, после вспышки нового коронавируса стала очень актуальным та точка зрения, что этот кризис, который, вероятнее всего, в значительном смысле изменит мир, и как мы видим, уже очень негативно влияет на глобальную экономику, приведет к кризису глобализации и интеграционных проектов. На Ваш взгляд, это повлияет на Евразийский союз?
— К сожалению, ЕАЭС, на мой взгляд, не предпринял никаких согласованных действий в начале распространения проблемы пандемии на своём пространстве. Не оценил происходящее не только с экономической, но и политической точки зрения, имея в виду некоторые сомнения и вопросы в рождении и тотальном распространении проекта COVID-19. Тем более это можно было сделать по согласованию с Китаем, у которого имеется перечень вполне конкретных вопросов по этому поводу. В этом случае ЕАЭС на порядок повысил бы свой авторитет и усилил потенциал. Но на фоне пандемии он как-то потерялся, а все страны стали выбираться из проблемы самостоятельно, заколачивая все двери даже для ближайших партнёров. Подчеркну, что я имею в виду реально происходящие процессы, а не нормативные документы, которые принимаются, но на практике ничего не решают и не облегчают.
Таким образом, главным вопросом для членов ЕАЭС должен был стать такой: а что вообще с нами происходит? Но на деле все приняли формальную точку зрения, что ниоткуда, вдруг просто так возникала вдруг какая-то страшная болезнь. Но просто так, как известно, ничего никогда и нигде не возникает. Поэтому и последствия для ЕАЭС будут непростыми, в том числе с учётом усиления электронных средств тотального контроля, в то время как их, наоборот, надо бы внутри нашего Союза последовательно снимать, снимать и снимать.
Нашему ЕАЭС было бы выгодно, чтобы ЕС возводил внутри себя всё новые и новые барьеры, чтобы на этом фоне показать все преимущества свободной и мощной евразийской системы. Но на деле всё происходит наоборот: страны Европы, так или иначе, будут убирать после пандемии «колючую проволоку», а мы, судя по всему, будем усиливать всеобщую слежку за гражданами и их передвижением. Это никуда не годится.
