Собеседник «Первого новостного» – председатель комиссии НС Армении по обороне и безопасности Андраник Кочарян.
– Второе апреля – исторический день. 5 лет назад в этот же день началась Апрельская война. Спустя 5 лет, последняя война словно обесценила те уроки, которые мы извлекли от 4-дневной войны.
– Я согласен с Вами… Вы знаете, что в 2019 была создана комиссия по рассматрению обстоятельств Апрельской войны. 97-страничное сообщение было представлено в НС. Началась война, и процедуры были нарушены, но сообщение имеет свою ценность и свое значение. В это сообщение была вложена душа и выполнена очень большая работа. Высокопоставленные чиновники и военные пришли в комиссию, чтобы ответить на вопросы, так как осознали, что она создана не для поиска предателей, а в помощь армии. В сообщении есть материал, основным потребителем которого должны быть ВС. Там есть также секретный компонент. Решили, что я выступлю и отвечу на вопросы, не нанося вред ВС.
— В этом сообщении есть ответ на вопрос, кто из сторон остановил Апрельскую войну?
– Очевидно, что война была остановлена в результате некоторых договоренностей.
– Если война была остановлена, то с каким условием?
– Условие, естественно, должно было быть политическим… В итоге план Лаврова сработал? Создается впечатление, что Апрельская война была продолжением чего-то: каких-то договоренностей, которые прервались. На что была направлена договоренность? На эту тему можно долго спорить. Чтобы выйти из этих загадок, у нас есть новые реалии.
– Одна из загадок в том, что секретарь Совета безопасности говорит, что не было предложения оставить 44-дневную войну на четвертый день. Хочу спросить у Вас: было такое предложение или не было?
– Секретарь Совета безопасности человек не случайный, и все заседания СБ записываются. Я был участником на одном из важных заседаний, где президент Арцаха и 2 президента РА предложили действующей власти сделать некоторые шаги, насчет чего было обсуждение. Во-первых, ни один начальник ГШ не может сказать, что армия больше не в состоянии воевать, задача ГШ – управлять войной. Представляете, если во всех войнах военные скажут, что не в состоянии продолжать воевать.
– Но обоснование остановить войну было зафиксировано на каком-то листочке?
– Это провозгласил Оник Гаспарян, этого никто не видел, начальник НС говорит, что нет документа. Я был на заседании, в котором говорилось, что у нас мало ресурсов и нужно найти варианты, чтобы прийти к перемирию. Но эти варианты решения были исполнены в свое время: во-первых, мы обратились к РФ, после к Франции, потом к США. Четвертой попыткой остановки войны было принужденное перемирие, которое пришло из России.
– А последняя попытка не могла стать первой?
– Нет, потому что у войны есть свои правила… С первого по последний день мы так и не получили международной поддержки, которая принудила бы к перемирию. Кстати, были и тайные процессы, которые принудили Азербайджан, а также Турцию пойти на перемирие. Многие скажут, что власти являются предателями, но это не так. Вопрос в том, насколько наши ВС были готовы к широкомасштабной войне. После случая 27-ого октября возможности нашей армии должны были увеличиться. Помните, в 2016 году один из наших известных генералов в Кельбаджаре, сидя на стуле, говорил: эти беспилотные «птички». Есть запись, где он говорит о том, что нам не нужны механизмы против беспилотников, если можем ударить гранатометом и обойтись дешевле.
– Отмеченные Вами военные сейчас на другом политическом фронте. Это позволяет предполагать, что осторожность в отношении к сообщению об Апрельской войне исходит из этого, чтобы не усилить политические страсти.
– Мы не хотим, чтобы политические страсти стали предметом манипуляции и переместились в ВС. Тем более, мы увидели, что после войны те политические силы, которые были отвергнуты народом из-за вмешательства в коррупции и в прочих нелегитимных процессах, сегодня «ухватились» за армию. Заявление ГШ не было неожиданностью. Это значит, что с военными велись индивидуальные работы, чтобы они вмешивались во внутриполитические процессы. Я был очень удивлен, когда Оник Гаспарян, который имеет такую серьезную нравственную характеристику военного, сделал такое заявление. Бывшие военные, которые в 2016 управляли Апрельской войной, должны были иметь смелость признать, что допустили ошибки в управлении. Изменение в комсоставе армии – вот что должно было привести к прогрессу, который не случился… «17+» пытался превратить армию в политический инструмент, Вазген Манукян говорил, если бы я был на их месте, сумел бы, принесите танки…
– Как Вы думаете, что остановило Оника Гаспаряна?
– Оника Гаспаряна остановил средний комсостав, который прошел через войну.
– Те, кто знал всю правду о войне.
– Те, кто знает все про АО и ВС. Только часть высшего офицерского состава, делая заявление, поняла, что одинока в своем решении. И в армии нашлись силы, во главе министра обороны, предотвратившие развития, которые могли перенестись в центр Еревана.
