Собеседник Первого Информационного – эксперт Армянского центра безопасности, демократии и развития, бывший руководитель отдела НАТО МИД Армении Марта Айвазян.
— Госпожа Айвазян, пресс-секретарь Южного военного округа России, полковник Игорь Горбуль недавно заявил, что до конца этого года увеличится число военнослужащих-контрактников на находящейся в Армении своей военной базе, отметив, что целью России является повышение боеспособности военных частей Южного военного округа, в том числе и на военной базе, расположенной в Армении. По Вашему мнению, какова действительная цель и к каким региональным развитиям это может привести?
— Россия за последние годы последовательно осуществляет усиление системы обороны своей приграничной зоны, а также предпринимает шаги, направленные на отстранение по возможности всех потенциальных угроз от своих границ. Еще пять лет назад замораживание своего членства в Договоре об обычных вооруженных силах в Европе, что дало возможность России проигнорировать установленную договором численность обычных вооруженных сил по зонам и не подчиняться соответствующим механизмам по контролю, а также продление договора о российской военной базе в Армении на 49 лет и, в частности, возможность принимать участие в принятии решений, связанных с безопасностью Армении, что, согласно новому договору, дано России, они являются составной частью этой комплексной программы.
То же самое относится к увеличению числа военнослужащих-контрактников на военной базе России, расположенной в Армении, что, как отметил российский чиновник, преследует цель повысить боеспособность военных частей Южного военного округа России. Ну а как Армения стала составляющей частью Южного военного округа России – это другой вопрос, но сам процесс – не новый и, естественно, служит защите интересов России. Он обусловлен как развертыванием со стороны США и ЕС с каждым годом все более активной деятельности в регионе и желанием России этот процесс по возможности ограничить, так и такими кавказскими процессами, какoвыми являются и Карабахский вопрос, и вопрос членства Грузии в НАТО и его возможное влияние на позиции России в регионе, и, наконец, процессами, происходящими в более широком региональном контексте, в частности, возможными развитиями вокруг Ирана и Сирии. Какое влияние на региональные процессы сможет иметь это развитие с точки зрения долгосрочности, трудно дать прогноз, но он уже увеличивает напряжение в регионе. Также могу сказать, что в общем, в настоящий момент объем и политического, и экономического, и военного присутствия России и степень его влияния на Армению становятся несовместимыми с нашим суверенитетом, что само по себе является преградой для установления и развития стабильного мира в регионе.
— По Вашему мнению, насколько это связано с диверсиями, осуществленными Азербайджаном в последнее время? Возможно ли, что таким способом Россия посылает мессидж Азербайджану и Турции?
— Учитывая то, что решения, относящиеся к сфере обороны, в том числе связанные с перемещением или размещением вооруженных сил так быстро не принимаются, я бы не связала это решение с диверсиями со стороны Азербайджана за последнее время. Несмотря на то, что это решение в себе содержит некий элемент сдерживания соседей, оно, тем не менее, прежде всего обусловлено закреплением российского присутствия в регионе и политикой усиления рычагов влияния, программами России по усилению и модернизации своей собственной системы безопасности, и, как я отметила, в более широком региональном контексте, в частности усилением влияния на возможные развития вокруг Ирана и Сирии, а не обеспечением безопасности Армении.
— Есть точка зрения, что в случае армяно-азербайджанской войны содействие России Азербайджану исключено. Насколько эта точка зрения оправдана?
— Видимое, публичное содействие маловероятно, принимая во внимание существующие обязательства по договору, членство в одной и той же системе безопасности с Арменией. Однако, прежде всего, я уверена, что и в экономических, и в военных вопросах, руководствуясь только собственными интересами, Россия, при удобном случае, с легкостью найдет невидимую для нас возможность неконтролируемыми путями предоставить Азербайджану военное содействие. Во-вторых, Россия однозначно использует создавшуюся ситуацию для вступления в политический торг с Азербайджаном с целью достижения соответствующих ее интересам договоренностей, согласия в региональных вопросах и процессах. Из этого следует, что и качество, и объем предоставляемого Армении содействия непосредственно будет зависеть от результатов этого торга.
— Некоторые из российских военных экспертов считают вполне возможным то, что в случае обострения ситуации на армяно-азербайджанской границе для того, чтобы “помочь” Армении как союзнику, Россия сможет вторгнуться в Грузию. Насколько Вы считаете вероятным такой сценарий?
— Сценарий вторжения в Грузию с целью “помощи” Армении – мне кажется невероятным. Это, по меньшей мере, будет грубое нарушение ряда основополагающих норм международного права, если не сказать – прямые военные действия против Грузии, на что Россия едва ли пойдет с целью “помощи’’ Армении. В случае подобной необходимости, Россия всего лишь может обратиться к властям Грузии с просьбой предоставить транзитный путь. Подобные заявления российских военных экспертов, скорее всего, просто провокация, и направлены они в некоторой мере на генерацию напряжения между Арменией и Грузией, а так же как дополнительное средство для оказания давления на Грузию, нежели программа действий.
