Возникшая в Армении после бархатной революции ситуация, безусловно, имеет колоссальные и внутренние, и внешние риски, о которых в Армении разворачиваются многочисленные дискурсы. Конечно, в значительной части из них эти риски, мягко говоря, раздуваются, преследуя цель снизить общественное доверие к команде бархатной революции, вызова в обществе упаднических настроений. Этим заняты в основном те круги, которым есть что терять после установления в Армении законности и демократии, верховенства закона и порядка.
Тем не менее, риски, конечно, есть, и не могло не быть. Во всяком случае, если кто-то и считал, что их не будет или они не будут серьезными, то это будет попросту доказательством их неадекватности, инфантильности, самообмана. Если этого нет, то риски для любого мыслящего человека вполне ожидаемы, следовательно, их нейтрализация зависит от всего лишь рабочей эффективности. В то же время, в ряду рисков отмечались, конечно, «экзистенциалы», каковым, например, является отношение России по части установления в Армении демократии, законности, справедливости, избирательной системы и современного управления.
Есть точка зрения, что все это для Москвы является «экзистенциальной» опасностью, что о делает отношение России адекватной опасностью для новой ситуации в Армении. Согласно этому мнению, Россия после подобного рода перемен потеряет Армению, Россия впредь не может удерживать Армению в зоне своего влияния, Армения будет более сильной и более суверенной, и после этого не будет нуждаться в том, чтобы оставаться под влиянием России.
В одной из наших прошлых статей, рассматривая эту проблему – проблему сопоставимости или не сопоставимости Армения-евразийское сообщество, мы обещали обратиться к этому вопросу или вероятному риску в плоскости Армения-Россия. Внешне все очень ясно – Москва распространяет или распространяла свое влияние на Армению, играя на системных пороках Армении и во многих случаях питая их. Следовательно, если их нет, то нет и влияния. В действительности же, однако, эта проблема достаточно «многоцветная», многослойная, а также с течением времени, параллельно изменениям геополитических реалий, во всем мире, она подчиняется внутренним и внешним трансформациям. Мир меняется и практически все субъекты вынуждены учитывать эти перемены и стать адекватными им – хотя бы и медленно, потому что в обратном случае не удастся устоять на ногах.
По большому счету, проблема не в том, что Россия удерживала Армению в зоне своего влияния только посредством системных пороков, инстинктов, компроматов и агентурных сетей. Проблема в том, что Россия из вероятных вариантов работы с Арменией выбрала именно этот вариант, пожалуй, самый дорогой для себя, который, однако, требовал минимум работы – ее выполняли различные группы среднего и низшего звена, которые заверяли Москву, что Ереван у нее в кармане, и здесь второго вопроса быть не может, и что это «нахождение в кармане» обеспечили именно они, следовательно, им нужно продолжать платить, а все остальное они уже сделают. Ситуация, однако меняется, Россия оказалась в изоляции, она несет экономические потери, в то же время в региональном плане Москва почти необратимо провалилась во время Апрельской войны.
Новая ситуация постепенно выставляет на обозрение те проблемы, которые в действительности у России возникают и в Армении, и также в регионе, когда в вопросе работы с Арменией ставится упор на прежнюю – вышеописанную модель. А дело в том, что Армения не только вследствие системных пороков вынуждена быть в зоне российского влияния. В действительности Армения и Россия на Кавказе имеют серьезнейшие общие интересы, просто никому не было нужно «ломать голову» или заморачиваться в этом направлении. Денег было много – нефть и газ имели высокие цены, следовательно, можно было платить и отойти в сторону. А в Армении была «элита», которая ничего другого и не знала. И так могло продолжаться, но как новая конфронтация Россия-Запад, так и апрельская четырехдневка многих заставили открыть глаза и увидеть все проблемы. В этом причина того, что после всего этого заметни изменился характер армяно-российских отношений еще во времена прежних властей, и начали намечаться попытки строить отношения и договоренности на общих интересах.
Основой всего этого, безусловно, является безопасность, потому что в плане системного развития Россия мало что может дать Армении. С другой стороны, безопасность — это не только вооружения, но также и экономика, управление, гражданственность и так далее. Это комплекс, и непосредственная задача заключается в том, что и Россия, оказавшаяся в сжимающемся кольце нехватки ресурсов, придет к осознанию того, что Армения впредь находится выше ее одиноких «надзорных» сил, и все усилия сохранить так называемую геополитическую «монополию» в отношении Армении, обречены на провал, что методология все держать в своих руках приведет к потери всего. И в этом вопросе решающее значение будет иметь произошедшая в Армении бархатная революция.
Проблема не в том, что Москва в этой революции будет усматривать антороссийскость, чего пытались добиться некоторые круги – к счастью, безрезультатно. Эта революция поможет России увидеть изношенность и нежизнеспособность своих подходов в отношении Армении, увидеть, что у Армении нет задачи по изменению курса, это у России есть риск потерять Армению. Следовательно, Россия как минимум на данном этапе от «монопольной» логики переходит к логике «преобладающей позиции», причем, еще начиная со времен прежних властей, что свидетельствует о том, что в действительности проблема обусловлена более широкими факторами, нежели только лишь внутренние реалии в Армении.
Логика «преобладающей позиции» предполагает, что в невоенных компонентах системы безопасности возможность значимой вовлеченности получат иные игроки, в том числе процессом содействия внутренним реформам Армении. следовательно, внутренняя реформация Армении для России является не опасностью потерять Армению, а отсутствие именно этой реформации и приведет к тому, что Россия потеряет себя не только в Армении, но и в регионе вообще.
