Собеседник Первого Информационного – профессор Российского института гуманитарных наук, политолог Сергей Маркедонов.
— Господин Маркедонов, ожидали ли Вы такого поворота событий, такой исход президентских выборов в США? Насколько победа Трампа, так сказать, благоприятна для России, потому что мы увидели, как в России на это отреагировали.
— Мне кажется, на сегодняшний день нельзя делать скоропалительные выводы, потому что, хотя американские выборы и имеют глобальное влияние в силу того, что США – страна номер один в мире, и это признают все, даже ее критики, но в любом случае выборы – это прежде всего внутриамериканское дело, и использование каких-то аргументов – России, Китая или других стран, это в первую очередь адресовано к американским избирателям. Когда поднимается тема России или другие внешнеполитические темы, избирателям хотят сказать, что «наша национальная безопасность будет лучше, если мы будем говорить с Россией», или наоборот — «если мы будем жестко относиться к России, то нам будет лучше». Но одно дело – обещание, другое дело – практическая деятельность. Можно вспомнить недавний пример, когда Барак Обама, идя на выборы, обещал признание Геноцида армян, но сложилось такая ситуация, что он не мог сделать это как президент. Как сенатор, политик или как человек, он мог выступать с такими заявлениями, но как президент, оказалось, что отношения с Турцией, с Азербайджаном важны, и Штаты были вынуждены отказаться от этой позиции, которая была обещана кандидатом в президенты Обамой.
Тоже самое касается и России, Ирана или любой другой страны: есть практическая реальность, которая часто корректирует взгляды кандидатов в президенты. В любом случае, мы можем говорить о каком-то прогнозе, об отношениях с Россией или с другими странами только тогда, когда мы увидим назначения, когда будут назначены госсекретарь, глава Пентагона. По первым назначениям еще сложно судить о том, как будет работать команда Трампа, какие группы влияния там будут. Ведь когда мы говорим Республиканская партия, это тоже довольно общее понятие.
— Да, довольно широкое понятие.
— Конечно, есть реальная партия, внешние оковы и разные неформальные группы влияния, интересы которых будут учитываться. Сейчас, когда мы говорим о претендентах на пост госсекретаря, всплывает имя Джона Болтона, Мита Ромни или Руди Джулиани. Все, конечно, очень заслуженные люди, но очень разные по своим подходам и взглядам.
Что касается Южного Кавказа, тут нужно понимать, что этот регион не столь приоритетен для США: это не Ближний Восток и не Латинская Америка. Здесь Соединенные Штаты будут выстраивать отношения в первую очередь с Турцией, Россией и Ираном и уже в этом контексте будет появляться какая-то ситуация со странами Кавказа.
Кавказ имеет совсем другое измерение для России, потому что эти страны, в первую очередь, соседи, сама Россия – кавказская страна. А для США – это еще более удаленный регион во всех смыслах, поэтому здесь пока рано судить. Не думаю, что приоритеты будут резко изменены, будь то отношения с Грузией или отношения с Арменией и Азербайджаном.
Определенно могу сказать только то, что психологически появляется определенный шанс, потому что кандидат, который пришел к власти, считал, что нужно улучшать отношения с Россией. Но этот шанс можно потерять и можно, наоборот, его использовать.
— А какие отношения вы предсказываете для России и США вообще, с учетом личности Трампа, его возможные назначения и то, что его политика на посту президента будет, конечно, отличаться от его предвыборной риторики?
— Пока мне не хочется фантазировать. Учитывая имеющиейся факты, есть шанс. Скорее всего, после его вступления в должность в январе будут, наверное, сделаны попытки встречи с Путиным и попытки сверить часы на высшем уровне. Но, согласитесь, что если госсекретарем будет Джон Болтон, имеющий очень критичное отношение к России, это одно, а если будет Митт Ромни, это – другое, так как он, конечно, уже делал критические высказывания по отношению к России, но не в той степени.
— Во всяком случае, во вглядах и заявлениях людей, которых Трамп выбрал для назначения на ключевые должности (в частности, речь идет о Майкле Флинне, который будет назначен советником президента по вопросам национальной безопасности), очень четко намечается, так сказать, антииранская и протурецкая линия, и эти вообще не очень плохо настроены по отношению к России.
— Если с Флинном, то да, конечно, но я бы не сказал, что это протурецкая линия, скорее – антииранская, но там есть еще очень много антиИГИЛовского и желания сотрудничать с Россией на Ближнем Востоке. Еще раз говорю, команда должна быть полностью сформирована, тогда мы уже будем иметь больше оснований для т6ого, чтобы делать какие-то прогнозы.
— А можем ли мы сказать, что администрация Трампа будет меньше внимания выделять Южному Кавказу? Права человека и т.д., например, для них, для этой партии имеют второстепенное значение. Насколько возможно, что меньше внимание будет уделяться Южному Кавказу, в частности Карабахской проблеме, и это создаст еще больше пространства для российской политики в нашем регионе.
— Риторика с правами человека никуда не уйдет, это – часть американской политической культуры. Она может быть отодвинута на второй план, но, если будет нужно, ее извлекут на поверхность. Даже Обама, демократы, которые считались интернационалистами, либералами и поборниками прав человека, им же это не мешало сотрудничать с Турцией и Саудовской Аравией. Что, американцы резко раскритиковали Эрдогана за ситуацию вокруг переворота? Нет! Сказали какие-то дежурные, общие фразы, так, чтобы не так сильно… Или, например, в Азербайджане прошли конституционные поправки. Ну и что, Вашингтон с ног на голову перевернулся, чтобы это критиковать? Нет! Естественно, приоритеты будут направлены больше на реализм, чем на права человека, но, если нужно будет, думаю, вспомнят и про права человека.
— А что Вы можете сказать насчет Карабахского конфликта. Вовлечение США в процесс будет таким же, как при Обаме?
— Ну, будут пытаться решать.
— То есть, США и Россия продолжат сотрудничество в Минской группе, как и раньше?
— Да, они нормально сотрудничают, несмотря на Сирию, Украину и другие вопросы. Я не думаю, что это будет меняться, поскольку для американцев это тема не самая приоритетная. Будут дипломатические попытки, но если не будет особого отзыва конфликтующих сторон, то не думаю, что Вашингтон будет пережимать палку по части активности.
