Сопредседатели Минской группы ОБСЕ выступили с очередным совместным заявлением по Карабахскому конфликту, в котором есть любопытные нюансы – тем более с учетом нынешней ситуации, сложившейся в процессе урегулирования конфликта.
Заявление сопредседателей было опубликовано в рамках Мюнхенской конференции по безопасности, на полях которой также была организована встреча глав МИД Армении и Азербайджана. Сопредседатели в своем заявлении призвали стороны готовить свои общества к миру, а не к войне, заявляя, что война – это не выход.
Эта констатация тем более примечательна на фоне той некоторой напряженности, которую усиливает Азербайджан на протяжении последних недель. Сопредседатели одновременно поприветствовали гуманный шаг Армении – передачу Азербайджану останки азербайджанского диверсанта, призыв к чему, кстати, сопредседатели сделали в своем январском заявлении.
Фактически, Армения отреагировала на призыв сопредседателей, и здесь возникает вопрос: почему на их призывы не реагирует Азербайджан? А адресованные Азербайджану призывы – к поддержанию мира и внедрения механизма поддержания режима перемирия, сопредседатели опять же сделали в январе. Тогда как Азербайджан не только не делает шагов в направлении внедрения этого международного механизма, но и продолжает накалять ситуацию и сразу же после апрельской войны пускает в ход даже пушки. Может быть, также именно это обстоятельство заставило сопредседателей выступить с призывом к миру, а не к войне.
Возникает вопрос: что, в конце концов, могут сделать сопредседатели, если одна из сторон, а в данном случае – Азербайджан, продолжает уповать на военную тактику? В конце концов, если все три сопредседателя поддерживают идею внедрения механизмов, то как Азербайджан может противиться его внедрению? Это практически невозможно, если все три сопредседателя равно хотят внедрения этого механизма.
Здесь есть два варианта – или кто-то из сопредседателей в действительности не искренен в этом желании, и оказывает теневое содействие Баку, или ли сопредседатели поддерживают внедрение этого механизма, но у каждого из них есть свое собственное представление в этой связи, или же они надеются, что этот механизм будет действовать под их патронажем. Вот это и создает на практике некую ситуацию, которая дает Азербайджану возможность маневрировать и продолжать безнаказанно нарушать режим перемирия.
Однако не означает ли эта тактика усиления напряженности то, что Баку приближает войну, и недалек тот день, когда Азербайджан вновь предпримет широкомасштабную атаку? Это, конечно, очень трудно оценимая ситуация, и ясно, что вероятность войны действительно есть. На сколько именно процентов – конечно, не только трудно, но и, пожалуй, бессмысленно оценивать, потому что даже если и на 1%, все равно, такая вероятность есть, и трудно сказать, когда именно сработает этот 1 процент – завтра или через год.
В то же время и ясно, что в этом вопросе очень важным и решающим фактором является то, насколько Армения сильна и сможет противостоять –в плане и боеспособности армии, и экономической ситуации. Это будет основным сдерживающим Азербайджан фактором. Одновременно, конечно, очевидно, что есть и иные факторы, в частности, и подходы сопредседателей, и обстоятельство Ирана, президент которого недавно заявил, что во время апрельской войны Иран направил делегации и в Ереван, и в Баку – для утверждения перемирия.
То есть, в вопросе возобновления войны Азербайджан, конечно, должен учесть ряд факторов, и то, насколько вероятна война, настолько и очевидно, что в особенности после апреля практически все факторы против этой возможности Азербайджана. Это не означает, что не нужно ждать войны. Напротив, нужно использовать время для подготовки к войне, чтобы добиться мира.
Проблема всего лишь в том, что вероятность войны не нужно путать с генерируемым ожиданием, которое кроме панических настроений в обществе, не приведет к какому-либо результату. И возникнет вопрос – кто же заинтересован в вопросе генерации этих настроений в нынешней предвыборной ситуации?
