15 ноября в Москве, в Кремлевском дворце, состоялась встреча президента России Владимира Путина и президента Армении Сержа Саргсяна. Стороны обсудили вопросы, связанные с армяно-российскими отношениями, зафиксировали развитие двусторонних отношений по всем направлениям, затронули процесс урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта, а после переговоров они отправились в Третьяковскую галерею для участия в торжественной церемонии открытия «Дней армянской культуры в России», которые стартовали открытием выставки великого армянского художника 20-го века Мартироса Сарьяна.
Это был просто дежурный визит, и встреча исключительно логике развития армяно-российских отношений или же переговоры Путин-Саргсян также могли быть связаны с региональными процессами – событиями, имевшими место в последние дни и предстоящими. В частности, речь идет о российско-турецком сближении и встрече Путин-Эрдоган, отдельных встречах сопредседателей Минской группы ОБСЕ в Москве с министрами иностранных дел Армении и Азербайджана, предстоящем региональном визите министра иностранных дел России Сергея Лаврова и, почему бы и нет, предстоящем в Брюсселе саммите Восточного партнерства ЕС, в ходе которого между Арменией и Европейским Союзом может быть подписано новое рамочное соглашение.
Об этом Первый Информационный побеседовал с заместителем директора Московского института стран СНГ, руководителем отдела Кавказа Владимиром Евсеевым.
– Господин Евсеев, насколько связана встреча президентов Армении и России с упомянутыми событиями? Вы видите общий контекст?
– Могу сказать вам следующее: в настоящее время идут интенсивные консультации, которые в какой-то степени касаются Армении и в какой-то степени не связаны с Арменией. Например, несколько дней назад в Москву приезжал заместитель министра иностранных дел Ирана по вопросам Ближнего Востоку и Африки. Он встречался в министерстве иностранных дел, побывал в Министерстве обороны, а затем вылетел в Анкару. Этот визит был обусловлен следующим обстоятельством: во-первых, Россия гарантировала, что она не потребует вывода иранских войск с территории Сирии. Во-вторых, стороны координируют наступление в направлении провинции Идлиб. Это как бы не имеет прямого отношения к Армении, но в принципе с точки зрения Армении тоже интересен факт, что идет активизация трехстороннего диалога между Россией, Турцией и Ираном, конкретно по вопросу Сирии.
Как это повлияет на Армению? В условиях развития российско-турецких отношений – об этом свидетельствует последний визит президента Турции Эрдогана в Сочи, — Россия получает дополнительную возможность по влиянию на политику Турции на Южном Кавказе. Это некий фон, который непосредственно касается и Армении. Почему Баку проводит такую жесткую политику в отношении Карабаха? Потому что чувствует поддержку Турции за своей спиной. Как только Турция займет более нейтральную позицию в карабахском вопросе, Азербайджан будет готов к переговорам.
Второй позитивный момент – это снижение напряженности в зоне карабахского конфликта, что обусловлено некими договоренностями между Владимиром Путиным и Ильхамом Алиевым перед проведением президентских выборов в России. Это фон, который создает некий позитив. Другой вопрос, что я не совсем уверен, что сегодня можно добиться успеха по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта, потому что в Баку уверены, что политика «откусывания территорий» была правильной, а число жертв с их стороны не имеет значения. С этой точки зрения я не исключаю обострения ситуации к лету следующего года.
В настоящий момент Россия пытается использовать этот позитивный фон для смягчения напряжения. Но трудно сказать, насколько удастся добиться этого. Понятно, что идут активные консультации. В конце концов, у России также есть совместные проекты с Азербайджаном, причем не только двусторонние, но трехсторонние и даже четырехсторонние. Например, проект международного транспортного коридора Север-Юг, который может быть соединен в следующем году. Более того, посмотрите насколько активно Китай входит в Южном Кавказе. Это также создает новые условия, но Китай также нуждается в стабильности. Насколько я понимаю, сегодня основным игрокам – России, США, Турции – не нужна нестабильность в зоне Нагорного Карабаха, потому что усилия для стабилизации ситуации требуют много ресурсов, заставляют иметь дело с Азербайджаном. Получается, что никто не заинтересован в дестабилизации в зоне карабахского конфликта, особенно в России, и это положительно влияет на общую ситуацию.
Вы, наверное, знаете, что сопредседателем США в Минской группе ОБСЕ является Эндрю Шоффер. Могу сказать, что этот человек очень высококвалифицированный профессионал, который настроен на стабилизацию ситуации в зоне карабахского конфликта. Это тоже очень положительный фактор. У меня не было такой уверенности в случае бывшего американского сопредседателя. Единственный конфликт, где Россия вместе с американцами может стабилизировать ситуацию, это Нагорный Карабах. Это единственный конфликт, вокруг которого наши позиции совпадают. Россия также будет использовать это обстоятельство для стабилизации ситуации, потому что России не нужна нестабильность в зоне Нагорного Карабаха. Необходимо заморозить конфликт, и я думаю, что Россия сейчас предпринимает шаги для замораживания конфликта.
– Кстати, посол США в Азербайджане сообщил, что новая администрация приняла решение о том, как можно продвигать процесс урегулирования. Можем ли мы ждать американской активности после этого заявления?
– Думаю, что сегодня стоит ожидать активности не только от России, но и от Соединенных Штатов. Я даже указал на субъективный фактор, который также будет способствовать этому. В карабахском вопросе не наблюдается российско-американского противостояния. Напротив, подходы двух сопредседателей Минской группы совпадают по многим вопросам, и поэтому я полагаю, что деятельность США в Азербайджане по проблеме Нагорного Карабаха не будут носить деструктивный характер. Соединенные Штаты попытаются стабилизировать ситуацию и предотвратить новую войну. В США есть четкое понимание, что новая война в Карабахе возможна.
– Вы упомянули о положительном влиянии российско-турецких отношений. Однако Эрдоган не скрывает своего намерения каким-то образом вмешаться, участвовать в карабахском вопросе и даже публично заявил, что намерен лично обсудить этот вопрос с президентом России. А мы знаем, к каким серьезным последствиям может привести это вмешательство в пользу Азербайджана. Почему Путин и Эрдоган не затронули карабахскую проблему, а если говорили об этой теме, почему они не сделали заявление?
– Главным мотивом для приезда в Россию Эрдогана была не проблема Нагорного Карабаха, а проблема Сирии. У Турции есть несколько принципиальных вопросов о том, как сотрудничать в регионе Идлиб, во-вторых, турки хотят, чтобы бывшие боевики «Джабхат аль-Нусры» перешли в ряды протурецких вооруженных групп Турции, и Россия не препятствовала этому, и, в-третьих, Турция не хочет, чтобы сирийские курды принимали участие в конгрессе народа Сирии в Сочи. Вот почему он приехал на встречу с Владимиром Путиным в России. Вероятно, карабахский вопрос был каким-то образом затронут, но это не было главной темой обсуждения.
– В любом случае главное беспокойство заключается в том, что Турция, чувствуя ее важность для России и приобретая большую уверенность в себе, будет пытаться торговаться с Россией в вопросах, связанных с Азербайджаном и Арменией.
– Я думаю, что зависимость России и Турции носит двухсторонний характер. Если бы у Турции были хорошие отношения с Соединенными Штатами и Европейским Союзом, я бы понял ваши опасения, но, на мой взгляд, отношения между Турцией и Соединенными Штатами будут ухудшаться. Отношения с ЕС и в частности с Германией, локомотивом Европейского союза, также будут ухудшаться. Рассматривается даже вопрос о возможности выхода Турции из НАТО в некой перспективе. Принимая все это во внимание, я думаю, что Турция заинтересована в отношениях с Россией так же, как и Россия — в отношениях с Турцией. Конечно, Эрдоган попытается извлечь максимальную выгоду из этого, но он должен понимать, что и ему много чего нужно от России. Самое главное, что он не хочет, чтобы курды получили независимость в Сирии, а это может не позволить только Российская Федерация. Ни одна другая страна не даст такую гарантию. Турция имеет интересы с Россией в экономической, энергетической и многих других областях, поэтому интерес является двусторонним. Обе страны нуждаются друг в друге, поэтому я думаю, что можно попытаться сделать Турцию нейтральной в карабахском вопросе. Удастся ли это сделать или нет – я не знаю. Но если Турция займет нейтральную позицию по этому вопросу, в этом случае позиция Азербайджана также изменится, потому что она будет лишена поддержки.
– А с какими вопросами связан визит Лаврова в Баку и Ереван?
– Я думаю, что Россия предпринимает попытки по заморозки Нагорно-Карабахского конфликта. Это и является, в числе прочих, причиной визита Лаврова в Баку и Ереван. Россия пытается заморозить конфликт, потому что он был разморожен в апреле 2016 года. Если это удастся, это будет самым большим достижением политики России в направлении карабахской проблемы. Заморозка конфликта сейчас исключительно важна, потому что, если конфликт не заморозить, то новая война, наверное, неизбежна в зоне Нагорного Карабаха.
