Накануне, в ходе парламентского часа с правительством в Национальном Собрании, депутат от фракции РПА Армен Ашотян напомнил, что с 1 июня вступает в силу соглашение Армения-ЕС. Ашотян также сказал, что Евросоюз после бархатной революции выразил готовность увеличить выделяемые Армении суммы до 25%. «Получается, что капитализация дополнительного содействия смене власти в Армении в год составляет всего 13 млн евро. Я считаю, что вы должны дороже оценивать свои усилия», — сыронизировал Ашотян.
В ответ на это премьер-министр выразил надежду, что страны ЕС как можно скорее ратифицируют этот документ. Что касается финансов, то ответ Никола Пашиняна был более чем примечателен: «Я не считаю, что мы постоянно должны смотреть на то, кто и что нам подаст извне. Мы считаем, что и в Армении есть ресурсы, значительная часть которых находится в тени, может даже и в офшорных зонах».
Вчерашний диалог между вице-председателем РПА и действующим премьером крайне примечателен, и выявляет разницу в системах ценностей бывших и нынешних властей Армении, в содержательной плоскости контраст их представлений касательно евроинтеграции.
В случае бывших властей евроинтеграция носила исключительно формальный характер. Правда, соглашение Армения-ЕС было подписано в конце президентства Сержа Саргсяна, и в этом процессе действительно велик личный вклад Сержа Саргсяна, однако именно это обстоятельство и порождает риски на пути евроинтеграции Армении. Единственным субъектом Армении в процессе было не общество и даже не власть, а исключительно Серж Саргсян, для которого евроинтеграция носила, так сказать, поверхностный характер и ограничивалась двумя приватными задачами. Бывший президент Армении, по большому счету, ожидал со стороны Брюсселя признания легитимности своей власти или своих политических планов и денег. Очевидно, что эти приватные стремления Сержа Саргсяна не имели никакого отношения к евроинтеграции Армении, институциональным реформам, а всего лишь решали задачу по обеспечению жизнеспособности криминально-олигархической системы. в глобальной плоскости любая реформа обречена, если в ее основе нет субъектности общества. В этом контексте бархатная революция была важным, неоценимым вкладом на пути реализации соглашения Армения-ЕС, потому что наше общество действительно стало главным требователем в вопросе модернизации страны, строительстве конкурентоспособного государства. Развернувшийся в Армении политический процесс поставил страну на путь евроинтеграции – в содержательной плоскости. В этом смысле Никол Пашинян в статусе лидера революции, а затем за недолгое время пребывания в должности премьер-министра сделал больше для евроинтеграции Армении, нежели власть Сержа Саргсяна со своими красноречивыми выступлениями и лозунговыми обещаниями.
Однако намного более существенна разница систем ценностей бывших и действующих властей. Для окружения Сержа Саргсяна евроинтеграция измерима не в плоскости реформ и ценностей, а получаемых денег. Неслучайно, что вчера Армен Ашотян обуславливал евроинтеграцию Армении и капитализацию бархатной революции исключительно финансовыми показателями. Это наилучшим образом разоблачает то, что бывшим властям Армении от Брюсселя ничего не было нужно – кроме денег, что ставит под сомнение их искренность в вопросе осуществления реформ.
Ось же политики Никола Пашиняна совершенно иная. Действующий премьер-министр считает, что основным препятствием для развития Армении является неэффективное использование ресурсов, большая часть которых прикарманена олигархией – обеспечивая сверхприбыли для выдающихся представителей прежней системы. Пашинян строит свою политику с той отправной точки, что стимулом для евроинтеграции Армении являются не обещанные Брюсселем суммы, а внутренние реформы.
В этом контексте Армения готова к реализации заключенного с ЕС соглашения не с 1 июня, когда он вступит в силу, а была уже готова как минимум с 8 мая, когда премьерством Никола Пашиняна была формализована субъектность Армении. В каком-то смысле общество Армении внесло свой вклад на пути реализации соглашения Армения-ЕС, оставив долг за Брюсселем.
