Несмотря на многочисленные социально-экономические, образовательные и правовые проблемы, и проявления гражданской активности в связи с этими проблемами, политическая жизнь в Армении, по сути, умерла.
Когда нет динамических событий в частности, в карабахском вопросе, создается впечатление, что в Армении нет также и политической жизни. Кажется, что эта безжизненная внутриполитическая ситуация выгодна в первую очередь тем силам, которые выигрывают от статуса-кво нынешней внутриполитической ситуации, единственной целью которых является сохранение этого стауса-кво, и вместе с этим преследование материальных и физических интересов, вытекающих из этого. Однако в действительности самая большая опасность, исходящая из безжизненной внутриполитической жизни, направлена именно на «приверженцев» этого статуса-кво.
Дело в том, что существующее политическое спокойствие – это неестественное явление, поскольку в общественном мышлении существует довольно динамичный процесс. То есть, в общественном и гражданском мышлении существует четкая база требований и спроса, которая сформировалась в стране на основе разнообразных экономических, политических, правовых, социальных и морально-психологических проблем. Эта база неизменна, поскольку неизменны проблемы, лежащие в ее основе. В то же время, на основе этой базы в общественном мышлении происходят активные изменения, частые обсуждения относительно нахождения выхода из сложившейся ситуации. Другими словами, существует активный процесс внутриобщественной генерации. И на этом фоне, по сравнению с этим процессом, почти полностью отсутствует процесс внутриполитической генерации. Это наносит удар по интересам, как оппозиции, так и властей. Но объем и сила ударов различны.
Если генерация общественной мысли не получает адекватной реакции и адекватных сигналов из лагеря оппозиции, то оппозиция, естественно, страдает с точки зрения общественной поддержки, и общественного доверия. Оппозиция для общества отныне не рассматривается, как действенный механизм для изменения ситуации. Речь идет не о понятии оппозиция в целом, а об оппозиции, как конкретном субъекте реалий внутри страны. Но если это угрожает оппозиции ослаблением общественной поддержки, и снижением возможности достижения собственных политических целей, то для власти это представляет гораздо большую угрозу.
Дело в том, что так называемая политическая стабильность подразумевает определенное разделение настроений общественного поля между политическими силами, или политическими полюсами. Часть этих настроений находится в плоскости контроля властей, а другая часть – в другом политическом полюсе, или полюсах. Конкретно, в случае Армении, очевидно, что разговоры о полюсах будут преувеличенными. Это, конечно, не означает, что настроения общественного поля либо находятся под контролем власти, либо оппозиции. Есть, конечно, одна существенная часть общественных настроений, которая находится вне контроля, как одного, так и другого полюса. И очевидно, что со временем это поле общественных настроений имеет тенденцию к увеличению. В то же время, нет, того политического субъекта-полюса, который мог бы контролировать этой частью общественных настроений.
Получается ситуация, что в Армении формируются общественные настроения, у которых нет «политического хозяина». Это уже ненормальное явление в жизни любой страны, поскольку это означает, что значительная часть общественных настроений вышла из нормального русла, или находится в этом процессе. Следовательно, проблема здесь не в том, что общество может разочароваться, и больше не верить оппозиции. Здесь проблема в том, что отчаиваясь и не веря оппозиции, общество, тем не менее, не прибавляет ни грамма веры или восхищения в своем отношении к власти.
Более того, увеличение очередной дозы разочарования и отчаяния, независимо от ее источника или причины, в целом, увеличивает объем разочарования в обществе, следовательно, также и его влияние на поведение общества. А это уже является предпосылкой стихийных, неконтролируемых событий, когда полицейские силы и армия тоже впадают в логику этих событий, поскольку в русле река контролируема, потому что предсказуема, а когда выходит из русла, она уже становится непредсказуемой. Кажется, четко и ясно, почему в данном случае, опасность более высока не для оппозиции, а для власти, и почему, в первую очередь, власть должна быть заинтересована в вопросе стимулирования и обеспечения жизнеспособности внутриполитических процессов, соответствующих внутриобщественной генерации.
Причем, в этом случае речь идет не об имитационных шагах и инициативах, не о проектах властей по оживлению «тысячелетних мертвецов», или же вселению душ умерших в другие тела, поскольку, кроме того, что эти проекты являются доказательством безжизненности, не могут иметь никакого другого значения. Речь идет о необходимости реальных шагов, направленных на формирование действительно конкурентного политического поля, в случае чего, например, внеочередные выборы кажутся неизбежным элементом.
