В немецкой газете Frankfurter Allgemeine весной 2014-го года вышло эссе Светланы Алексиевич — блестящего мастера художественно-документальной прозы, автора таких книг, как «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва», «Время секонд хэнд», лауреата Нобелевской премии по литературе — 2015. Deutsche Welle публикует это эссе с некоторыми сокращениями.
…Рейтинг Путина зашкаливает. До оккупации Крыма довольны деятельностью президента были 27%, а сейчас – 67% населения. После долгих лет унижения все хотят «маленькой победоносной войны». Все настроены на реванш за 1991-й год. Поражает, что даже молодежь заражена имперскими амбициями. «Классный мужик Путин, — это первое, что я услышала на московском вокзале. — Севастополь — русский город. Крым должен быть наш».
Говорят: Путин… автократия… Но автократия живет не в вакууме. Речь должна идти о коллективном Путине. Крым — это болезненная тема. До XVIII века он был татарский, с XVIII до XX века — Крым русский. Поэтому Крым – наш, у нас его несправедливо отнял по пьянке Хрущев и задарил Украине. А сколько там русских могил! И мнения поляризуются: от «спасем наших братьев», до «надо сбросить на хохлов пару атомных бомб».
Недалеко от Красной площади я наблюдала такую картину: двое молодых людей стояли с плакатом: «Прохожий! Сколько детей, братьев, соседей ты готов похоронить, чтобы Крым стал частью России?» При мне ребят обзывали фашистами, бандеровцами, американскими прихвостнями. Крыли матом. Старые женщины плевали в них. Порвали плакат. Какие-то мужики с распахнутыми полушубками и массивными крестами на груди привели омоновцев: «Заберите этих юродивых в участок, а то мы им суд Линча устроим». Подъехал полицейский автозак и ребят увезли…
Путин сделал ставку на низменные инстинкты и выиграл. Даже если бы завтра Путина не стало, куда бы мы делись от самих себя?
Я присутствовала на двух митингах: за войну и против войны. Митинг за победу в Крыму собрал 20 тысяч человек с плакатами: «Русский дух непобедим!», «Не отдадим Украину Америке!», «Украина, свобода, Путин». Молебны, священники, хоругви, патетические речи — какая-то архаика. Шквал оваций стоял после выступления одного оратора: «Русскими войсками в Крыму захвачены все ключевые стратегические объекты. Заблокированы органы местного самоуправления, места дислокации украинских войск. Взяты под контроль вокзалы, аэропорты, узлы связи…» Я оглянулась: ярость и ненависть на лицах. Как совмещается все это с хорошей одеждой, современными машинами и кафе, поездками в отпуск в Майами или в Италию?
На митинг против войны собралось всего несколько тысяч человек, шли и скандировали: «Миру — мир! Нет войне!», «Юродивые! — кричали им с тротуаров. — Враги России! Хотите НАТО с базой в Севастополе?» Вот рядом со мной стоят два человека, и я вижу, как у них наливаются кровью глаза…
В такие минуты мне вспоминаются документальные кадры ввода русских войск в Крым: шли «камазы», военные тягачи, бронетехника. Вокруг раскрытых люков сидели солдаты, у них на всю мощь гремели магнитофоны. Неслась на всю мощь песня: «Праздник к нам приходит! Праздник к нам приходит!» У этих ребят с Рязани, Твери, Сибири не было денег приехать в Крым туристами, приехали на бронетранспортере. Я где-то это уже видела: на советской войне в Афганистане. То же вранье и невозмутимость диктаторов: «По просьбе правительства Афганистана введен ограниченный контингент советских войск… Наши войска вошли в Афганистан, чтобы туда не вошли американцы… Наши границы на замке…» Через десятки лет тот же сценарий повторился — в Абхазии, Грузии…
Надвигается что-то страшное и кровавое. Мой отец — белорус, мать — украинка. И так у многих. Триста лет мы жили в одной стране. Смешалось все: семьи, культура. Первую и Вторую мировую войну прошли вместе. Самое страшное, что можно представить — войну России и Украины. Чужих в этой войне не будет. И победителей тоже…
Сегодня друзья написали, что у них на Украине началась всеобщая мобилизация, по Крещатику ходят люди в камуфляжной форме, оружие в чехлах. Бой барабанов. «Куда собрались?» — «Москалей потрошить за Крым».
Страшно! Непонятно! Как у Толстого: никто этой войны не хочет, а она надвигается.
Но даже в такие минуты украинцы умеют смеяться. Рассказывают свежие анекдоты. У Януковича спрашивают: «Как это Путин напал на Украину?» — «Я его попросил». — «А как вы до этого додумались?» — «Он меня попросил».
Бывший полковник КГБ льстит себе мыслью, что останется в истории собирателем русских земель. Как написано в летописи: «Отсюда есть и пошла земля русская». Кому-то в Кремле кажется, что Донецк и Харьков — это тоже русская земля. Жители Крыма могли бы проголосовать за возврат в состав России и без подсказки Москвы, потому что русских там большинство. Но, похоже, Кремлю нравится поиграть мускулами. Попугать. Они там, в Кремле, не могут поверить, что на Украине произошел не нацистский переворот, а народная революция. Справедливая. Украинцы увидели брошенные имения этих господ с позолоченными унитазами. Как номенклатура советского времени, они думали, что власти позволено все, и она неответственна перед обществом. Но люди за 20 лет изменились. Первый Майдан вырастил второй Майдан. Люди сделали вторую революцию, теперь важно, чтобы политики ее опять не проиграли.
Недалеко от моего дома в Минске стоит памятник украинскому кобзарю Тарасу Шевченко. Каждое утро я вижу, что памятник обсыпан цветами, догорают поминальные свечи. Первые дни на тех, кто приходит сюда, составляли протоколы, везли в полицейский участок. Тогда таких людей было десятки, а теперь сотни. Полицейские не могут арестовать всех людей, утром к памятнику приезжает машина и арестовывает цветы. Но я знаю, что утром будут новые цветы…
Фото – Deutsche Welle
