Собеседник Первого Информационного – бывший министр иностранных дел НКР Арман Меликян.
— Господин Меликян, как Вы считаете, насколько углубится российско-турецкое противостояние? Сколько потенциала для углубления противостояния есть у обеих стран, учитывая то, что огромный потенциал экономического сотрудничества был заложен в последнее десятилетие в основу сотрудничества двух стран.
— Острый кризис, возникший в российско-турецких межгосударственных отношениях, безусловно, обусловлен глубинными факторами геополитических событий, но имеет ту особенность, что станет непреодолимым также и по причине неприкрытой антипатии и недоверия действующих президентов двух государств – Владимира Путина и Реджепа Эрдогана в отношении друг друга. Можно сказать, что кризис только будет углубляться, в лучшем случае, по крайней мере, до того времени, пока кто-то из этих двух руководителей не попрощается с занимаемой должностью. Но даже отставка одного из них, или одновременная отставка этих двух руководителей, не сможет создать достаточных предпосылок для урегулирования межгосударственных отношений. Впереди, как Россию, так и Турцию ждут очень серьезные испытания.
— Как это противостояние может отразиться на Южном Кавказе, где традиционно конкурировали и Россия, и Турция?
— Пока что они будут стремиться укрепить имеющиеся позиции без прямой конфронтации, постепенно пытаясь нейтрализовать преимущества, имеющиеся в руках противоположной стороны. Пожалуй, основной ареной их конкуренции станут Грузия и Азербайджан, но нельзя исключать также то, что для предотвращения нежелательного развития событий для той или иной конкурирующей стороны, могут попытаться разморозить карабахско-азербайджанский конфликт.
— Может ли Турция в этот период активировать свою роль в регионе посредством Грузии и Азербайджана, в каком виде может быть эта роль?
— Вероятно, Турция в первое время свои усилия сконцентрирует на Грузии, поскольку тактика введения Азербайджана в игру сразу может удостоиться жесткого и губительного противодействия со стороны Кремля. Вряд ли Анкара пойдет на такой риск. Но при работе в направлении Грузии и российского Северного Кавказа, для турок нет специальных ограничений, продиктованных необходимостью обеспечения личной безопасности для своих местных союзников.
— Может ли Турция попытаться в этой стадии активироваться в направлении урегулирования армяно-турецких отношений, например, ратифицируя армяно-турецкие протоколы, вплоть до открытия армяно-турецкой границы?
— Турция, безусловно, может сделать подобные шаги особенно в направлении открытия границы, но в этом случае уже граница, вероятно, останется закрытой с армянской стороны, потому ключи от нее находятся в руках российских пограничников.
— Что означает визит Чавушоглу в Баку в этой стадии, и что можно ожидать на Карабахском фронте в этой ранней стадии российско-турецкого противостояния?
— Я считаю, что пока что Анкара посредством предоставления личных гарантий безопасности президенту Алиеву решает вопрос благосклонности. Частью этих гарантий, вероятно, является также обещание относительно оказания турецкой всесторонней военной, политической и экономической помощи Баку в случае возобновления войны.
— Что должен сделать Ереван, какую позицию должен занять?
— Ереван, с одной стороны, должен правильно выполнять свои союзнические обязательства в соответствии с действующими договорами, и неукоснительно требовать того же от своих партнеров, а с другой стороны, должен игнорировать различные призывы сделать своей государственной политикой антитурецкую пропаганду, армяно-турецкие противоречия и без того легли тяжким грузом на плечи нашей страны и нашего народа, и для достойного избавления от этого груза необходимо избегать излишней, ненужной сентиментальности.
