В ходе довольно развернутого интервью Серж Саргсян, по сути, так и не затронул самую важную для общества проблему – экономическую ситуацию, ответственных за это, экономическую политику. Более того, Саргсян, по сути, тонко намекнул, что нынешняя Конституция на самом деле не позволяет президенту нести ответственность за деятельность исполнительного органа.
Эти намеки Сержа Саргсяна, конечно, не могут быть обоснованными по той простой причине, что именно он с другой стороны признается, что нынешняя Конституция формирует персоналистскую власть. «Если мы не сделаем этого, у нас будет застой, и персоналистская власть»,- говорит Серж Саргсян. Параллельно с этим, он задает вопрос: «Почему рабочие Наирита приходят на Баграмяна 26, и требуют зарплаты? И на вопрос, почему пришли сюда, они говорят, что мы избрали Вас и знаем, что за все несет ответственность президент республики. То же самое и в связи с тарифом на электроэнергию. Куда пошли эти люди? Где они выражали свой протест? И это обстоятельство, которое имеет определенное отношение к реальности, как-то, не знаю, правильное ли слово использую, размазывает ответственность экономических органов, или органов, занимающихся экономикой.
В обществе ведь есть такое восприятие, что все решения принимаются на Баграмяна 26, а также связанные с экономикой. Если человек не чувствует ответственности за свое решение, и принятие этого решения приписывает другим, то он никогда не может быть последовательным». Но ведь Серж Саргсян сам признается, что у нас персоналистская власть. Значит, нет ничего удивительного в том, что люди приходят к центральному лицу, и представляют свой протест. И если в плане конституционных полномочий это кажется нонсенсом, то в плане де-факто реальности в этом нет ничего странного.
Более того, странно то, что когда тот или иной социальный слой приходит на Баграмяна 26, Серж Саргсян не выходит к этим людям, и не разговаривает на равных, не говорит того, что говорит во время интервью в телевизионном формате. Ведь Серж Саргсян может выйти, например, к рабочим Наирита, или отправить к ним руководителя своего аппарата и сказать, сообщить то же самое, спросить, почему пришли сюда, идите и протестуйте перед зданием Правительства, поскольку Правительство несет ответственность за экономическую политику. Более того, когда Серж Саргсян давал экономические обещания в ходе президентской кампании, неизвестно почему, никогда не говорил, что у него нет конституционных полномочий для выполнения этих обещаний, для ответственности за эти обещания. И не говорил, что для этого нужно изменить Конституцию. Причем, проблема здесь вовсе не в изменениях, а в публичности и подотчетности политики, честности с обществом, с которым нужно общаться и контактировать напрямую, а не посредством телевидения.
По большому счету, Серж Саргсян таким образом намекнул, что не собирается осуществить смену Правительства. Это капитуляция перед Правительством, или наоборот? Была бы капитуляция, если бы не было заявления Сержа Саргсяна о вероятности становления премьер-министром, в зависимости от результатов парламентских выборов 2017 года. Это заявление означает, что действующее Правительство Серж Саргсян превращает в бронежилет. С одной стороны, он делает мишенью Правительство, говоря, что у него нет никаких экономических рычагов, с другой стороны, по сути, обвиняет Правительство в том, что отправляет различных демонстрантов на Баграмяна 26, и, в конце концов, оставляет эту мишень изнашиваться до возможного его премьерства.
