Редакция Financial Times отмечает, что «чаще была права, чем неправа по поводу 2016 года – по крайней мере, поверхностно». «Из 16 сделанных нами предсказаний сбылись 9 или 10 (зависит от того, считать ли популярность Pokémon Go признаком того, что 2016 был «годом начала виртуальной реальности, — указывают журналисты. — Однако мы ошиблись в крупном. Великобритания не проголосовала за то, чтобы остаться в ЕС, Хиллари Клинтон не победила, и это имеет наибольшее значение. Каждый, кто полагает, что для истории имеют значение не устойчивые тенденции, а неожиданные сейсмические потрясения, получил убедительное подтверждение своих взглядов в 2016 году. Поэтому читатели могут отнестись к нашим прогнозам на 2017-й с пренебрежением».
«Те, кто доверяет прогнозам, но думает, что FT просто не умеет их делать, могут (впервые) попробовать лучше справиться самостоятельно. Выберите ответы на 20 предложенных ниже вопросов, а также дополнительный вопрос, и сообщите свое имя (настоящее) и адрес электронной почты. Победитель займет важное место в статье с прогнозами на следующий, 2018 год», — говорится в статье.
Предлагаем ответы редакции на самые злободневные из предложенных вопросов.
Роберт Армстронг: «Будет ли Статья 50 [Конституции ЕС] пущена в ход до конца первого квартала?»
Ответ: «Да. Давление на премьер-министра Терезу Мэй со стороны сторонников активных мер по выходу Великобритании из ЕС достигает критической точки. Все планы британского правительства относительно «Брекзита» основаны на том, что письмо по Статье 50 будет отправлено к концу марта. Отсрочку могут вызвать внешние события – например, решение, которое вынесет Верховный суд в рамках процесса о Статье 50 в январе, или политика Палаты лордов. Однако в отсутствие кризиса рождественское желание сторонников «Брекзита» исполнится очень скоро».
Рула Халаф: «Заключат ли Дональд Трамп и Владимир Путин сделку по Сирии?»
Ответ: «Да. Однако она не будет стоить бумаги, на которой запишут ее условия. Так как сирийское правительство захватило Алеппо, Трамп остался без всяких инструментов влияния на Москву – даже если он собирался их использовать. Цель Трампа – атаковать ИГИЛ, и он будет это делать. В первые дни своего президентства он заключит сделку с Путиным о совместном наступлении на террористическую группу. Трамп получит свои заголовки в Twitter. Сирия будет гореть дальше».
Эдвард Лус: «Построит ли президент Трамп стену на границе с Мексикой?»
Ответ: «Да – но только маленькую. Президент Трамп столько шумел о том, что забаррикадирует растянувшуюся на 2 тыс. миль границу, что ему придется сделать что-нибудь. Однако в последнее время он превратил обещания «непроницаемой, физической, высокой, мощной, красивой стены на южной границе» в разговоры о заборе. Так что ожидайте каких-нибудь символических добавлений на границе, которая на треть и так уже перегорожена своего рода барьером».
Джуд Веббер: «Будет ли ИГИЛ разрушено как важная мировая сила?»
Ответ: «Нет. Самопровозглашенный халифат «Исламское государство Ирака и Сирии» рухнет в 2017 году. Однако, когда его выдавят из городских оплотов Мосул и затем Ракка, он начнет сочетать местные восстания с международными террористическими актами. Аналогично «Аль-Каиде» удалось перегруппироваться в сирийской пустыне после того, как ее едва не добили в Ираке в 2007-2009 годах. Через пять лет она снова ворвалась в нашу жизнь как ИГИЛ. ИГИЛ может рассчитывать на то, что внешние силы будут выступать в качестве его помощников-рекрутеров: прошиитские режимы в Дамаске, Багдаде и Бейруте позаботятся о том, что отчужденность суннитов никуда не денется. Мы все еще будем говорить об ИГИЛ в 2018 году».
Роберт Армстронг: «Превысит ли цена на нефть 50 долларов?»
Ответ: «Да. В 2016 году рекордные уровни производства ОПЕК и безотказные поставки извне картеля оказывали давление на цены на нефть. Сделка о сокращении добычи, заключенная крупными производителями, привела к тому, что в конце года нефть подорожала. Цены 2017 года зависят от того, выполнят ли условия сделки подписавшие ее страны — и от уровня шельфового производства в США. Нефтяные чиновники по-прежнему решительно полагают, что цены на нефть слишком низки для того, чтобы способствовать инвестициям. Ожидайте, что отрасль сохранит спокойствие, а цены будут расти».
Источник – Inopressa.
