Заявления об особенностях процесса парламентских выборов 2017 года стали наиболее чаще озвучиваемыми в ходе предвыборной агитации, однако они «обошли стороной», пожалуй, самое уникальное обстоятельство. Речь идет о том, что Армения перешла к парламентской модели государственного управления, однако еще год после формирования нового парламента власть в Армении будет полупрезидентской, или, судя по реалиям в Армении, попросту президентской.
Причем ключевым в этом обстоятельстве является то, что действующий президент избавлен от двух сковывающих или диктующих факторов – у него нет необходимости в переизбрании, следовательно, он избавлен от целого клубка различных договоренностей и обязательств, и, во-вторых, у него нет необходимости в преемнике своей должности или же необходимости попросту удержать президентскую должность в руках действующих властей, нет необходимости передать это должность не желаемому лицу. То есть, Серж Саргсян последний год президентства завершит, будучи лишенным двух существенно сковывающих его действия обстоятельств. Это, конечно, не полностью развязывает ему руки, так как есть проблема в плане премьер-министра в 2018 году, однако облегчает общее психологически-политическое атмосферное давление на него, тем более, когда и парламентские выборы останутся позади.
И вот в этой ситуации последний год президентства Сержа Саргсяна приобретает совершенно иной оттенок, и возникает вопрос – как в случае отсутствия двух сдерживающих обстоятельств Серж Саргсян распорядится своими президентскими полномочиями, как он поступит в последний год своей относительно более свободной власти? Будет ли это наиболее существенной особенностью нынешней ситуации, а может быть и решающим обстоятельством? Тем более, что для того, чтобы избавиться именно от этих двух обстоятельств Серж Саргсян и предпринял конституционные преобразования и упразднил институт избираемого президента.
В конечном счете, за десять лет своего президентства Серж Саргсян постоянно находился под прессом именно этого института. В условиях своей не легитимности, причем, не только в глазах общества, но и в первую очередь внутри правящей системы, президентская должность наподобие Дамоклова меча всегда висела у него над головой – с угрозой внутривластного переворота, что в какое-то время проявлялось в лице Роберта Кочаряна, а с определенного времени – Овика Абраамяна.
Одна из главных особенностей нынешнего переходного периода, если не самая главная, заключается именно в этом. И за этот один год станет ясно, какой же президент Серж Саргсян, и какая доля достанется Армении в результате его президентства – больше результатов или же последствий? В результате его девятилетней борьбы за президентскую должность Армении достались исключительно последствия, причем, достаточно тяжелые.
