Увеличение числа международных наблюдателей на арцахско-азербайджанской линии соприкосновения до семи человек – условный прогресс, и это хорошо, что хотя бы один из пунктов достигнутых в Вене и Санкт-Петербурге начал реализовываться, в беседе с Первым Информационным выразил мнение эксперт по вопросам внешней политики, обороны и безопасности Григорий Трофимчук, комментируя свежие новости в процессе урегулирования Карабахского конфликта.
Напомним, что российский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Игорь Попов заявил, что посредники смогли договориться с Ереваном и Баку об увеличении количества международных наблюдателей на семь человек, хотя пока сохраняются разногласия по деталям, включая места размещения наблюдателей, порядок финансирования их деятельности и некоторые другие технические вопросы.
– Господин Трофимчук, как Вы оцениваете эту новость, можем ли мы посчитать это определенным прогрессом в процессе урегулирования Карабахского конфликта, в частности в смысле выполнения достигнутых в Вене и Санкт-Петербурге соглашений?
– Я считаю, что это можно считать условным прогрессом, подчеркиваю – условным, потому что прошел уже почти год после саммитов в Вене и Санкт-Петербурге, которые рекомендовали реализовать несколько важных пунктов, направленных на стабилизацию ситуации на линии соприкосновения. К ряду этих договоренностей относилось и увеличение числа наблюдателей, но отмечалось о более важных вопросах, в частности, о техническом оснащении мониторинга на линии соприкосновения. Это уже хорошо, хотя и прошел год, и за этот один год имели место события, обострение конфликта в феврале, а также и несколько дней назад – 15-17 мая.
Нужно отметить, что это – не стратегическое решение, а одно из тактических решений касательно увеличения числа наблюдателей, то есть, это никоим образом не влияет на главную проблему. Тем не менее, необходимо подчеркнуть позитивность этого факта. Хорошо, что после двух обострений в этом году хотя бы что-то сдвинулось с места.
– Это положительное развитие в дипломатическом процессе или для стабильности в военном смысле?
– Военной стабильности, к сожалению, уже не будет. Ситуация напряженная. А для дипломатов это хороший пункт, потому что дипломаты могут отчитаться о том, что начинают реализовывать те договоренности, которые были достигнуты в Вене и Санкт-Петербурге. Дипломаты могут хотя бы в формальном смысле опираться на это, но в практическом смысле важно то, что увеличение числа наблюдателей означает, что они должны нести ответственность за любой следующий обстрел. Если на линии соприкосновения появится дополнительное число наблюдателей, значит, они должны будут информировать нас о том, кто виновен в любом следующем инциденте. Говоря «нас», я имею в виду тех, кто поддерживает мир, а не войну. Фамилии этих наблюдателей должны быть широко объявлены, чтобы мы их знали, и мы должны возложить на них ответственность за все инциденты, которые могут иметь место в будущем. Они должны контролировать весь процесс, и мы должны иметь всю четкую картину того, что именно происходит на линии соприкосновения.
– Но увеличение числа наблюдателей всего на семь человек может ли существенно изменить ситуацию, может ли такое небольшое количество наблюдателей контролировать линию соприкосновения по всей ее протяженности, или же это попросту символическое число?
– Пока что увеличение числа наблюдателей имеет чисто символический характер. Да, действительно, это символическое число, потому что необходимо увеличить число наблюдателей исходя из протяженности армяно-азербайджанской линии соприкосновения. Образно говоря, наблюдатели должны почти что взявшись за руки стоять по всей протяженности линии соприкосновения, как это делают во время общественно-политических акций, чтобы они сумели что-то предотвратить. Более того, мы должны знать, какое оборудование, какая техника есть у наблюдателей, потому что на линии соприкосновения применяются новейшие технологии, такие, как например, беспилотные летательные аппараты. Пока не известно, кто из них и что именно будет контролировать.
– Как Вы считаете, благодаря чему удалось достичь такой договоренности? И можем ли мы это в каком-то смысле посчитать это успехом российской стороны?
– Москва, естественно, не находится в стороне от этого конфликта, она активно участвует в процессе урегулирования, но пока это участие, к сожалению, не приводит к предотвращению инцидентов, обострений конфликта. Они происходят, а это означает, что где-то что-то недоработано. Но, по все видимости, решили пойти таким путем – увеличив число наблюдателей. А это уже хоть какой-то шаг.
– Если учесть события последнего времени, в частности, недавние боестолкновения на линии соприкосновения, примечательное заявление сопредседателей Минской группы ОБСЕ от 18 мая, можем ли сделать вывод, что в процессе произошли какие-то изменения? Насколько это решение связано с некоторой перемене в позиции сопредседателей? На этот раз Минская группа адресно указала, кто именно первым нарушил режим прекращения огня, и кто дал ответ.
– Да, но вопрос не в том, что сопредседатели Минской группы ОБСЕ начали более ответственно относиться к инцидентам, а кардинально изменилась ситуация в мае этого года, когда ВС Азербайджана уничтожили ЗРК «Оса» армянской стороны. Азербайджан не скрывал, что это он предпринял атаку на этот военный объект. По сути, это был первый случай, когда сторона конфликта не скрывала, что это она нанесла удар по технике противника. Но я не согласен с тем, что сопредседатели адресно отреагировали на этот инцидент. Ряд экспертов, политологов заявили, в том числе и я отметил, что Азербайджан неприкрыто заявил о своем нападении, но я не видел, чтобы сопредседатели четко на это указали, хотя они должны понимать, что это существенное развитие конфликта – в негативную сторону. И сейчас стороны уже не скрывают, кто именно первый атаковал, а явным образом отмечают, что осуществили то или иное нападение на противника. Это принципиально важный факт.
