Накануне Серж Саргсян выступил с речью на состоявшемся в Сочи заседании или попросту саммите Высшей Евразийской комиссии. Нужно отметить, что это выступление Саргсяна, в отличие от его предыдущих выступлений на саммитах ЕАЭС, отличилось некоторой инициативностью, агрессивностью – как в хорошем смысле этого слова, так к с точки зрения конкретности в плане интересов Армении.
В частности, Серж Саргсян поднял вопрос соглашений о свободной торговле с Китаем и Ираном, также говорил об интеграции к китайскому проекту «Великий Шелковый путь», сказав, что он должен включать всех стран-членов организации. Вопрос в том, что Казахстан, Россия и Беларусь, по сути, придерживаются иной линии, и вовсе не заинтересованы в вопросе того, какова перспектива Армении в этом крупном китайском проекте. Более того, Армения для них здесь становится фактически конкурентом – конкурентом в меньшинстве.
Серж Саргсян, говоря о том, что ЕАЭС должен интегрироваться в этой важный китайский проект со всеми входящими в организацию странами, вероятно, намекает президентам государств-членов ЕАЭС, что если Армения останется вне этого проекта, если они попытаются отодвинуть Армению в дальний угол, то Ереван даже может стать и проблемой в вопросе присоединения к этому проекту других членов ЕАЭС. Саргсян также намекнул на соглашение Армения-ЕС, сказав, что интеграционное углубление членов ЕАЭС по иным направлениям, в целом, благоприятно для ЕАЭС. Также Серж Саргсян поднял вопрос продвижения в ЕАЭС так называемых цифровых технологий управления. А здесь очевидно, что Армения в этом направлении является лидером, и Саргсян также намекнул, что должен применяться успешный опыт стран-членов организации.
Таким образом, на состоявшемся 11 октября заседании Серж Саргсян поднял для Армении ряд важных и конкретных вопросов. Интересно, что это происходит после того, как в парламенте Армении был предметом обсуждений вопрос пользы и потерь в результате членства в ЕАЭС – по инициативе блока «Елк». Помогло ли это Сержу Саргсяну проявить большую конкретность и агрессивность перед остальными членами ЕАЭС, или же эти акцентировки Сержа Саргсяна обусловлены обратным – он по случаю инициативы блока «Елк» в очередной раз показал, что полностью владеет внутренней ситуацией и в состоянии управлять развитиями, что и дало ему основания для большей уверенности в ЕАЭС.
Не исключено, что уверенность Саргсяна проистекает также из иных внешнеполитических реалий, которые исходят как со стороны Запада, так и Китая и Ирана. В настоящее время сложилась ситуация, которая дала Армении возможность для достаточно многовекторных подходов, в то же время лишив Россию, так сказать, аргументов для возражения – из-за ряда обстоятельств. В конце концов, параллельно всему этому инициативность Армении в ЕАЭС, по сути, также вытекает из проблем России – с учетом того, что требования Еревана, по большому счету, направлены скорее остальным членам ЕАЭС – в частности Беларуси и Казахстану, нежели России.
А то, что Армении в ЕСЭС была необходима России не только как зона влияния и единственный объект на Кавказе, иначе Кавказ остался бы вне ЕАЭС, а также как и голос в ЕАЭС – у нас был повод сказать об этом еще четыре года назад, когда Саргсян принимал решение о вступлении в ЕАЭС. Здесь, однако существенен вопрос о том, насколько сама Армения может использовать это обстоятельство также для продвижения своих интересов и выгод – не будучи всего лишь голосом России, который замолкнет, как только Москва решит все свои вопросы с Минском и Астаной.
