Заявление главы МИД России в связи с армяно-российским соглашением о созданных в Армении при американском содействии биолабораториях понятным образом вызвало большой общественный резонанс. В нем существенное значение сыграло и то, что заявление Лаврова в армянском медиапространстве, в каком-то сегменте – может быть и случайно, а в каком-то – умышленно, было преподнесено как армяно-российское соглашение об исключении присутствия на всей территории Армении иностранных военнослужащих. Это соглашение, безусловно, вызвало еще более острый общественный резонанс. Тогда как эта задача – исключение военных инфраструктур третьих стран на территории Армении, была решена много раньше – соглашением ОДКБ, которое было ратифицировано парламентом Армении в 2012 году.
Что касается биолабораторий, то таковые есть в ряде постсоветских стран – в Украине, Грузии, Армении, Азербайджане, Казахстане, Узбекистане. Россия считает, что тут может быть угроза интересам и безопасности РФ. Значение имеет, пожалуй, то, что эти лаборатории создаются при содействии Министерства обороны США. Армения периодически заверяла российскую сторону, что эти лаборатории, созданные для противодействия биологическим угрозам, не являются угрозой ни для России, ни для кого-либо другого. Лавров заявил, что в этом направлении они работают и с Грузией и Казахстаном. Готовят соглашение также и с Астаной.
Россия по всей видимости хочет получить более надежные гарантии. Дает ли Армения эти гарантии в виде соглашения? А что получает взамен? С одной стороны, очевидно, что усилия России затрагивают волю властей Армении. Армения может только лишь решить – кто будет находиться на находящемся в ее ведении объекте, а кто – нет. С другой стороны, есть армяно-российские союзнические отношения, что дает основание рассматривать ситуацию в этом свете – с учетом того, что в лабораториях Армения фактически работает с США. Россия фактически хочет условиться с Арменией в вопросе исключения вовлеченности американских военнослужащих в этой работе.
С другой стороны, однако, а Россия в свою очередь исключает действия, которые создают угрозу безопасности Армении? Например, Россия исключает продажу Азербайджану летального оружия? Или – Россия гарантирует приверженность союзническим обязательствам в вопросе безопасности Армении и Арцаха в случае азербайджанской угрозы – как в двусторонних рамках, так и в рамках ОДКБ? И серию таких вопросов можно еще долго продолжать.
В целом, проблема приводит к следующему – Армения, идя навстречу своему союзнику, и давая дополнительные гарантии, какие дополнительные и предметные гарантии получит со стороны этого союзника? Если таким образом равновесие сохраняется, то, касалось бы, ситуация понятная. В этом смысле, конечно, от Еревана ожидают разъяснений, а с другой стороны, есть и оборотная сторона проблемы – в виде закулисных договоренностей, когда трудно представить обществу прямую связь между событиями.
Тем не менее, новая власть Армении после победы на парламентских выборах и полноценной смены власти со впечатляющим показателем оказывает перед лицом первых информационно-политических вызовов, с другой стороны, получая свое качественное и содержательное преимущество перед прежней властью.
