Манвел Григорян вновь арестован. Так решил Апелляционный суд – удовлетворив жалобу на постановление суда общей юрисдикции Еревана об освобождении Манвела Григоряна под залог.
С Манвелом Григоряном произошло то, что было и в случае, например, Роберта Кочаряна. Однако эти оба примера вместе вызывают вопрос – что же происходит в судебно-правовой системе Армении вообще? И у этого вопроса есть несколько слоев. Проблема не только в потакании обществу в его стремлении к справедливости, подозрениям или обвинениям в отношении представителей старой системы. Проблема в том, что судебно-правовая система – один из ключевых признаков государства, государственности, и здесь непредсказуемость вызывает ощущение непредсказуемости государства в целом. А это в свою очередь является сигналом с одной стороны обществу, а с другой – международному сообществу и тем более инвесторам.
И это обстоятельство в особенности значимо на фоне того, что в эти во Всемирном экономическом форуме в Давосе участвует премьер-министр Армении Никол Пашинян, который стремится обратить на Армению внимание международных инвесторов. А для инвесторов очень важна предсказуемость судебно-правовой системы. Причем, здесь может прозвучать странно, но для них намного более предпочтительно, когда ясно, что система находится под лупой исполнительной власти – в таком случае они четко знают, что и от кого требовать, нежели та ситуация, когда неясно, каков будет следующий шаг. Ведь в конце концов, вне всякого сомнения, что было бы наивным считать, что в Армении действует независимая система юстиции, которая вершит реальное правосудие. Потому что в случае действительно независимой системы и правосудия мы имеем дело с предсказуемой ситуацией – инвесторы и вообще все знают, что есть конституционное и законодательное доминирование, и суд придерживается этого курса.
В Армении все еще неясно, какого курса придерживается судебно-правовая система – независимого правосудия – по Конституции и законам, или же исполнительной власти? В свою очередь понятно, что судебно-правовая реформа – одна из сложнейших реформ, которую могут осуществить государства, и здесь ждать соответствующего эффекта от работы в течение всего нескольких месяцев – было бы заблуждением. С другой стороны, нынешнее правосудие вовсе не является, мягко говоря, полем для благоприятных ожиданий, причем в условиях того, когда неясно, как долго это будет продолжаться.
Таким образом, безоговорочно назрело время, когда действующие власти начнут подавать своему обществу, а также и международным партнерам четкие сигналы о реформе в судебно-правовой системе – с определенными, конкретными идеями, механизмами, вовлекая международные партнерские структуры, в частности из ЕС. Как можно скорее начать процесс – это минимум из того сейчас нужно делать, и таким образом обеспечить определенно стабильную среду предсказуемости и положительных ожиданий – до достижения наличия стабильной системы правосудия. Или же нужно сделать предметным внедрение механизма переходного правосудия, пока параллельно будет готовиться концепция судебно-правовой реформы.
Ясно одно – то, что реальность «поймал-отпустил» сколько бы не свидетельствовала о том, что в Армении впредь не существует вмешательства власти в дела судов, все равно – и в обществе это усугубляет определенные размышления о двоевластии, хотя бы и на подсознательном уровне. А это – тонкие струны, на которых могут играть те группы или слои, которые в результате бархатной революции лишились возможности быть основным игроком.
