В вопросе урегулирования Арцахской проблемы как предвыборный, так и поствыборный основной подход Никола Пашиняна заключался в том, что Армения не будет вести переговоров от имени Арцаха. В эти дни в центре внимания многих находится встреча Мнацаканян-Мамедъяров, распространенное после нее сопредседателями Минской группы заявления о том, что в ходе встречи глав МИД Армении и Азербайджана достигнута договоренность о необходимости готовить народы к миру. Политологи обсуждают – если без участия Арцаха нет переговоров, то с какой повесткой встречаются главы МИД Армении и Азербайджана, или каких договоренностей они достигают? Получается, что переговоры проходят без участия Степанакерта.
Заместитель главы аппарата президента Арцаха Бако Саакяна Давид Бабаян в беседе с Первым Информационным выделив значение возвращение Степанакерта за стол переговоров, в то же время подчеркнул: «Конечно, без официального Степанакерта проблему урегулировать невозможно, это простая истина. С другой стороны, по понятным причина, сейчас невозможно полностью восстановить формат. У конфликта есть две взаимосвязанных плоскости: первая – непосредственно конфликт, вторая – поддержание мира и стабильности в регионе. Мы не можем настаивать и ввести этот процесс в тупик, говоря, что если сейчас Степанакерт не участвует, то не будем идти вперед».
Арцахский политолог Александр Кананян считает, что для всех знатоков Арцахской проблему с самого начала было понятно, что участие Арцаха в этом вопросе невозможно. «Потому что Арцах – не независимое государство, сколько бы в Армении не желали представлять его таковым. Естественно, арцахский сегмент армянского общества, в том числе местные военнослужащие могут иметь весьма влиятельное воздействие, если в каком-либо случае будет поставлена под вопрос нынешняя линия обороны, и в перспективе наметятся территориальные уступки», — в беседе с Первым Информационным сказал он.
По словам Кананяна, само по себе понятно, что от имени Армении и армянского народа переговоры вести будет только официальный Ереван. «С другой стороны, это было дежурное заявления, народы готовили к миру еще в 2001 году – во времена переговоров в Ки-Уэсте, а затем все сопредседатели были вынуждены признаться, что народы не готовы к миру. И сегодня народы не готовы, потому что Азербайджан и Турция не намерены терпеть существование армянской государственности в регионе вообще, они и вовсе не сторонники мира, а стремятся к полному физическому уничтожению Армении и армянского народа, и в этот период арцахские уступки должны стать весьма благоприятной стадией для реализации этого плана. С другой стороны, армянский народ тоже не готов к тому, чтобы еще раз подвергнуться геноциду и несуществованию, следовательно, стремление к миру со стороны армянского народа может выражаться в виде наличия мощной государственности и боеспособной армии. Никакой иной формулы для подготовки к миру у Армении и армянского народа нет».
Наш собеседник подчеркивает: «Я считаю бессмысленным поддержание созданного и продолжавшегося в предыдущий период переговорного процесса как такового. Понятно, что есть сила инерции, и она должна быть преодолена, но для преодоления инерции нужно не только время, но и то, чтобы армянское руководство поняло, что переговоры по Арцаху не могут проходить по старым идеям. К сожалению, я в рамках МИД пока не замечаю, чтобы это понимали».
По мнению политолога Рубена Меграбяна, в заявлении сопредседателей Минской группы ОБСЕ речь идет о продолжении переговоров, подготовке народов к миру, что предполагает устранение ненависти и вражды – не более того. «Здесь речь не идет о формате или о чем-то ином. Пашинян же говорит о том, что для того, чтобы добиться разрешения этого конфликта Арцах должен стать полноценной стороной переговоров, так, как это было до прихода Кочаряна к власти. Я здесь вижу не противоречие, а взаимодополняющие заявления и действия», — в беседе с Первым Информационным сказал он.
Меграбян подчеркнул: готовить к миру не предполагает пацифизма любой ценой: «Или – не означает пацифизма, доведенного до догматизма. Да, мы всегда были готовы к миру, но и всегда знали – война всегда остается вероятной, до тех пор, пока Азербайджан не понял, что с нами нельзя говорить на языке силы. Я в этом ничего плохого или алогичного не вижу».
