В среду на прошлой неделе Владимир Путин в ходе совместной пресс-конференции со своим австрийским коллегой, отвечая на вопрос журналиста относительно инициированного Дональдом Трампом кризиса вокруг Ирана, произнес фразу, которая сразу привлекла внимание СМИ и тут же начала обрастать самыми разными комментариями. Путин в ответ на вопрос корреспондента об отношении России к политике «беспрецедентного давления на Иран» (фактически ставшей уже настоящей войной против Ирана) и вводимым президентом США всесторонним санкциям в отношении Ирана, не стал, как многие ожидали, прямо подвергать критике эти санкции, а также воинственный настрой президента США против суверенного государства. Он совершенно неожиданно попытался дать нечто вроде «дипломатичного» ответа, в котором не присутствовало осуждение американской политики, напротив, было стремление продемонстрировать то ли нейтралитет, то ли беспристрастность «стороннего наблюдателя». Особенно запомнились его слова: «Мы не пожарная команда и не можем все время кого-то спасать, особенно там, где от нас мало что зависит». Такой ответ, по сути, оказался настоящим «подарком» для западных СМИ, особенно, для американских, где эти слова Путина сразу начали воспринимать как «зеленый свет», который президент России дает на все последние действия и заявления Дональда Трампа в отношении Ирана. Западные СМИ немедленно ухватились за это и начали рассуждать, к кому эта фраза обращена, к Ирану или к Европе с США, или же это была попытка объяснить сложившийся вокруг Ирана международный кризис, вызванный патологической нетерпимостью президента США в отношении Исламской республики. По мнению многих политических обозревателей, не имеет большого значения, к кому именно обращены эти слова российского президента. Главным в заявлении Путина, по их мнению, была якобы «беспристрастность» в вопросе о санкциях на фоне постоянных угроз Трампа. Президент России, мол, хотел подчеркнуть, что Москва в любом случае останется в стороне, и никому не следует ожидать от нее каких-то определенных шагов.
Также важен тот момент, когда именно прозвучали эти слова: как раз тогда, когда страны ЕС выступили с категорическим осуждением политики санкций и политики, направленной на разрыв ядерного соглашения с Ираном. Госсекретарь США Майк Помпео, ничего не добившись на переговорах в Брюсселе с руководством Евросоюза, направляется как раз в Россию для встречи с Путиным. И возникает вопрос уже к Путину — что же такое мог услышать от него Помпео в Москве? Вопрос именно к Путину, а не к Помпео, с которым в данной ситуации все ясно и прозрачно. Понятной и прозрачной выглядела и позиция Евросоюза: ведь визит Помпео в Брюссель, куда тот приехал в поисках «консенсуса», не только не дал результатов, нужных США, но также показал, что Европа стоит на защите ядерной сделки, и она решительно против тех мер «беспрецедентного давления», которыми Трамп угрожает Ирану. Кроме того, и другие влиятельные международные игроки, такие как КНР, Индия и даже Япония, ясно и прозрачно дали понять Трампу и США, что они тоже категорически против «беспрецедентных мер давления» Трампа. Они считают неприемлемыми дальнейшее введение санкций и нагнетание военной истерии. Возникает лишь вопрос — как в данной связи истолковывать слова Путина про «пожарную команду». Не хочется вслед за американскими СМИ допускать, что Путин на самом деле дает Трампу зеленый свет в отношении Ирана. Наверное, президент России имел в виду все же что-то другое… Ведь все, включая, наверное, и сам Вашингтон, ожидали, что и в заявлении Путина прозвучит нечто, что может сдержать воинственный пыл Дональда Трампа, сфокусированный на регионе Залива и направленный против Ирана. Ведь именно таковой была позиция Москвы совсем недавно, в разгар венесуэльского и, чуть ранее, сирийского кризиса. Или он (Путин) сказал бы хотя бы то, что совсем недавно, в прошлый понедельник, 13 мая, сказали Помпео в Брюсселе европейские лидеры, как, например, Могерини, Верховный представитель ЕС по иностранным делам. Она сказала, что как Евросоюз, так и министры иностранных дел Германии, Франции и Великобритании потребовали в категорической форме от США сдержанной риторики в отношении Ирана, а также воздерживаться от любых действий и заявлений, которые могут спровоцировать военный конфликт. В США же некоторые обозреватели и комментаторы, обсуждая высказывание Путина, демонстрировавшее не то нейтралитет, не то просто безразличие России относительно американо-иранского противостояния, с удовлетворением констатировали, что оно фактически усилило позиции Трампа и его команды.
Иран — тоже не пожарная команда, и вряд ли ему удастся потушить пожар экстремизма и подлинного расизма, разгоревшегося в Вашингтоне. Он только ожидает от стран, подписавших совместный план действий по ядерному соглашению, выполнения своих обязательств. Обязательств, под которыми все эти страны сами поставили свои подписи. Он также надеется на то, что эти страны не станут пешками тех мрачных и зловещих интриг, которые плетутся в регионе с участием региональных царьков, таких как Мухаммад бин Салман, Нетаньяху или глава ОАЭ. До сих пор дело, которое затеяли Трамп со своими приближенными — советником по нацбезопасности Джоном Болтоном и госсекретарем Помпео — успехом не увенчалось: им не удалось добиться «международного консенсуса» в вопросе агрессивной политики против Ирана. Трамп задумал своей политикой «беспрецедентного давления» и экономических санкций сокрушить экономику Ирана, а своими военными угрозами загнать Исламскую республику в международную изоляцию. Но пока ему этого не удалось добиться — в международной изоляции оказался сам господин Трамп, с его экстремистскими методами внешней политики, основанной на санкциях и «давлении». Не только за пределами США, но даже в самой Америке не поддерживают эти методы. А так называемый нейтралитет в отношении подобной политики, или же ее неосуждение ставят того, кто подобный нейтралитет исповедует, вровень с самим поджигателем. Если не хочешь, чтобы пожар разгорелся, то его необходимо тушить, а не наблюдать в сторонке.
