В общественных или интернет-кругах Армении продолжается оживленный обмен мнениями вокруг «контрреволюции», «реванша» или «внутривластного заговора» с самыми жесткими оценками и характеристиками. При этом примечательно то, что в этих бурных обсуждениях открыт один важный вопрос — конкретный круг «контрреволюционеров», тот политический формат, который должен прийти к власти после того, как низложат носителя власти Никола Пашиняна. Тем временем, это важнейший пробел, при непонимании которого разговоры становятся эмоциями, страхом, паникой, но отнюдь не политическим или политологическим обсуждением.
Есть один простой вопрос: кто должен был стать премьер-министром вместо Никола Пашиняна? Кто должны были составлять парламентское большинство? Как бы это произошло, и что должно было сделать общество, которое несколько месяцев назад доверило 70% голосов Николу Пашиняну? В конце концов, ведь контрреволюция или реванш — это не просто отстранение Пашиняна, еще нужно сформировать новую власть. Гипотетически, или с обобщенным наблюдением, совершающим переворот или заговор, свергающим Пашиняна должна быть прежняя власть. И это в том случае, когда какое-либо слово прежней власти сразу разгоняет какой-либо вопрос, связанный с деятельностью нынешней власти, в частности премьер-министра. То, что эти вопросы есть, их много, поводов множество, несомненно. И общество задает эти вопросы, вслух или во внутренних беседах, задает разочарованно, огорченно, рассерженно, недоуменно и так далее. Но эти вопросы задают не сумасшедше. Это означает не сумасшедше или не потеряв чувство реальности. Это означает, что у людей, задающих эти вопросы, автоматически не исчезают вопросы в адрес прежней власти, которые накапливались и стали причиной их отвержения.
И достаточно, чтобы бывшая власть попыталась сыграть на тех вопросах общества, которые существуют в адрес Никола Пашиняна, как общество немедленно прекращает вопросы и переходит к революционной мобилизации. Кто-то считает, что круги прежней власти не видят этой реальности, не измерили и поняли, что попытка контрреволюции или заговора будет не только обречена, но и вернется к ним с более сильным эффектом бумеранга? Без сомнения, видят, они тоже не сумасшедшие или не политически невменяемые. В их отношении можно давать самые острые оценки, но никогда не недооценивать способность мыслить, рассчитывать. А здесь перед ними открывается еще один вопрос — внутреннего консенсуса, именно внутреннего консенсуса той же прежней власти. Здесь есть яркий пример, который является индикатором. Достаточно было, чтобы один из политических субъектов заявил о незаменимости Микаэла Минасяна в статусе лидера оппозиции, или даже о том, что он был лучшим, как сразу же откликнулся лагерь Роберта Кочаряна, по нескольким направлениям — как по официальным, так и по неофициальным информационно-пропагандистским каналам руководителя офиса, показав большое недовольство подобным притязанием Минасяна. И это в том случае, когда речь идет о так называемой сфере притязаний.
Соответственно, возвращаясь к вопросу о том, кто или кем будет заменен Пашинян в случае «переворота», на основании приведенного выше примера мы видим, какой это серьезнейший вопрос в лагере бывшей власти, в рамках сегментов прежней правящей системы, и какая с этой точки зрения есть непобедимая и даже назревающая конкуренция. Именно это обстоятельство, которое прибавляясь к обстоятельству легитимного премьер-министра, с политической и политологической точки зрения уничтожает «контрреволюцию» или «реванш» для будущего.
