Собеседник Первого Информационного – Цовинар Назарян, член гражданской инициативы “Армия в реальности”.
— Цовинар, полтора года вы активно боретесь против беззаконий в армии. Инициатива “Армия в реальности” вот уже несколько месяцев активно борется за изменение положения дел в армии. Можете ли Вы сказать, что борьба против убийств в армии систематизирована?
— Я бы не сказала, что борьба систематизирована, но она имеет тенденцию стать таковой. Можно сказать, что благодаря этому Министерство обороны стало работать открыто. Еще до начала нашей борьбы МО стало распространять сообщения о каждом случае смерти, а в последнее время, если вы заметили, еще и Следственная служба стала реагировать на запросы СМИ или распространять сообщения о возбуждении уголовных дел по каждому такому случаю и т.д. То есть, единственным прогрессом в этом деле, пожалуй, является то, что тема армии более не является табу. Правда, со всех сторон постоянно пытаются ограничить свободу слова, МО и ее эксперты пытаются представить наш протест так, якобы мы “льем воду на мельницу врага” или “компрометируем” армию, т.е. пытаются представить это, как неприемлемое явление, однако, на самом деле, они хотят, чтобы люди не говорили об их проблемах, т.к. им не выгодно решать эти проблемы.
Однако же борьба имеет тенденцию стать систематизированной, т.к. к ней присоединяется все большее число людей, почти все правозащитные организации, действующие в Армении, заинтересованы и занимаются проблемами армии, в том числе, конкретными случаями убийств. В целом, к делу преобразований в армии подключены почти все правозащитные организации, подключены индивидуальные активисты, многие из которых включены в группу “Армия в реальности”.
— Какие планы и ожидания на 2012г.? Знаю, что “Армия в реальности” должна провести серьезное исследование для определения коррупционных рисков в армии.
— Наши желания и планы несколько максималистские, однако, с другой стороны, мы понимаем, что не сможем сделать все сразу. В пику нашим малым силам, нашим почти нулевым финансам, у нас достаточно хорошие людские ресурсы, и на них наша надежда. Наша “программа минимум” – достичь того, чтобы не было ни одной жертвы в армии: это будет для нас большим достижением. Однако, проблема еще более глобальная: вообще, в армии имеем проблемы насилия, психологического давления, неуставных отношений, экстремальными проявлениями которых являются смертные случаи. Нам бы очень хотелось, чтобы все это было исправлено, а основные причины всего этого в основном мы видим в коррупции, а также в унаследованных от Советской армии устоях, желании использовать армию в политике, и именно по этой причине мы намерены провести серьезное исследование.
Если вы помните, прошлой осенью мы организовали форум по этим вопросам, пригласили работников военной прокуратуры и МО. Они, конечно, приветствовали форум и оценили его положительно, однако, их последующая позиция, к сожалению, не особо изменилась. Вы знаете, что еще имеют место смертные случаи, которые сразу же объявляются самоубийствами. По имеющимся смертным случаям ведутся все те же незаконные следствия, судебные процессы. Я занята делом своего брата и чувствую все это на своей коже: изменений в политике в отношении армии вообще не наблюдается.
-Пресс-секретарь министра обороны Армении Давид Карапетян отмечает, что по сравнению с предыдущим годом, число инцидентов со смертельными исходами в прошлом году сократились. Сократилась ли на самом деле эта тенденция, и является ли этот факт следствием бурной общественной реакции в ответ на каждый такой случай?
-Честно говоря, у меня вообще нет такого чувства, что эти случаи сократились, поскольку когда раз в неделю узнаешь о смерти солдата, либо о том, что человека в армии довели до психического помешательства, то складывается стойкое ощущение, что случаев таких не уменьшилось вовсе. Возможно для министра обороны это всего лишь статистика, но для нас это не статистика, а трагедия целой семьи.
Попробуйте, убедите меня в том, что после смерти моего брата я должна утешиться мыслью о том, что он стал всего лишь пятидесятым солдатом, погибшим в мирных условиях, в то время как несколько лет назад число погибших составляло аж больше шестидесяти! Меня не интересует этот показатель, также как и всех остальных, потерявших своих родных. Меня не интересует сколько человек было убито, меня интересует именно тот единственный человек.
-В армии необходимо осуществить системные изменения, но сегодня больше говорится о необходимости кадровых изменений в армии.
-Кадровые изменения необходимы, но это скорее системная проблема, поскольку если Сейрана Оганяна заменит Алик Саргсян или Юрия Хачатурова заменит кто-либо другой, то в армии ничего не изменится. Тут вопрос не в личностях, здесь проблема в системе, в порядках, устоях, которые власти установили во всей стране: начиная с экономики, социальных отношений и заканчивая армией – везде работает “воровская” модель взаимоотношений, и это на самом деле является системной проблемой. Наверное, это прозвучит амбициозно, но ситуацию в армии может изменить лишь изменение всей системы власти в стране в целом. С другой стороны, конечно, мы не должны сложа руки сидеть и ждать выборов и смены власти. Армию можно и нужно менять именно сегодня, была бы лишь политическая воля.
-То есть, для того, чтобы изменить ситуацию вполне достаточно одного лишь желания?
-Это, конечно, вопрос политической воли. Мы постоянно обвиняем лишь министра обороны, который как бы олицетворяет всю армию, и мы должны обвинять его, но мы забываем, что над ним стоит руководитель, который является верховным главнокомандующим, и который несет ответственность за упомянутую порочную систему не только в армии, но и во всей стране. За весь год он не произнес ни одного слова о ситуации, царящей в армии.
Последний раз Серж Саргсян упоминал об армии в прошлом году 27-го января в ходе акции протеста возле президентской резиденции, приуроченной ко Дню армии, когда через решетчатые ворота дал какие-то обещания матерям, потерявшим своих сыновей в мирных условиях. Это было его единственным обращением к проблеме. Поразительно, что эту тему бурно и горячо обсуждает все общество, но верховный главнокомандующий не произносит ни слова, не сообщает ни о том, что он думает, ни о том, что он намерен предпринять в этом плане. Это абсурд! Более того, это — преступное поведение, в результате которого ломаются все новые и новые судьбы.
