То, что в Армении власть не может выполнять свои управленческие функции, пожалуй, мало кто ставит под сомнение. Иначе бедность в Армении не была бы более 30%, коррупция не была бы повсеместной во всех государственных и даже негосударственных, неправительственных секторах, малый и средний бизнес не был бы на грани выживания, в агонии, а крупные бизнесмены не должны были оказаться в депутатских креслах. А большие должностные лица не стали бы предпринимателями.
Вот в этих условиях у многих возникает простой вопрос: если власть, конкретно Серж Саргсян не может управлять страной и констатирует ежедневно ухудшающееся социально-экономическое, психологическое положение беззакония, то как он продолжает оставаться у власти? Это, пожалуй, самый сложный вопрос, однако, когда пытаемся несколько более углубленно рассмотреть его, то видим, что оставаться у власти Сержу Саргсяну помогают почти все, и больше всего те, заявляет о необходимости его устранения.
Конечно, Сержу Саргсяну они помогают, не заявляя об этом, т.е. не самими заявлениями, а своими непосредственными действиями, своим мышлением, своими представлениями и мировосприятием, типом, качеством, исходными критериями своих взаимоотношений с разными слоями общества,
Это дает Сержу Саргсяну возможность решать вопрос несостоятельности и почти невозможности управления государством посредством управления ситуацией. То есть, Саргсян не управляет страной, он управляет лишь политической ситуацией, и т.к. эта ситуация не ставит перед ним такие проблемы, для решения которых Саргсян будет вынужден был бы искать новые пути, идти на нестандартные, не традиционные решения, то получается, что субъекты политической ситуации своим поведением помогают Саргсяну сохранить власть. Вместо этого несколько гражданских движений смогли заставить власти выйти из стандартов: это Трчкан, сквер Маштоца, «Арснакар».
Власть была вынуждена под давлением общественности пойти на некоторые шаги. В то же время, конечно, было бы наивно утверждать, что это и есть формула, т.е. достаточный модуль, которым можно решить системные вопросы. Однако дело в том, что эти примеры хотя бы показали путь выхода из стандартных ситуаций, стали прецедентами, которые могут найти практическое применение уже в политическом поле. Однако здесь уже на помощь Сержу Саргсяну пришло политическое поле.
Политические силы, в частности, оппозиционные, начали процесс компрометации этих прецедентных общественных движений, видя в них конкурентов собственного положения и статуса. Начались длинные разговоры о том, что эти беспартийные гражданские инициативы лишь исполняют пропагандистские сценарии власти и способствуют, чтобы Серж Саргсян набирал рейтинг. Никак не было показано, что это за рейтинг, откуда он пришел и сколько его.
Вместо этого продолжаются утверждения и оппозиционные политические силы продолжают соперничать с беспартийными гражданскими инициативами, видя в них конкурентов и пытаясь уничтожить эти опасные для них прецеденты, чтобы какой-либо гражданин вдруг не подумал, что вне партийной оппозиции можно вести борьбу против властной системы. Тогда как в стране, кажется, сформировалась уместная атмосфера, когда партийная оппозиция может пойти на определенные пересмотры и после бессмысленной и безрезультатной двадцатилетней партийной борьбы попробовать борьбу беспартийную.
Причем, речь идет не только о де-юре, но и де-факто беспартийности, потому как, например, движение 2008г. де-юре получалось беспартийным, однако, в конце стала партийной борьбой. А также, например, именно это дало Сержу Саргсяну быстро взять в свои руки ситуацию, которая до этого почти полностью вышла из-под контроля Саргсяна, т.к. движение еще не было полностью партийным, во всяком случае, на уровне де-юре и, определенным образом, в плоскости де-факто.
Здесь, конечно, существенен вопрос, в чем особенности партийности и беспартийности, тем более, когда в беспартийном все больше оказываются партийцы.
Вопрос в том, что в случае беспартийного формата мобилизационный ресурс довольно велик. Почему, например, власть не открывает туалеты площади Свободы, когда несколько сот человек на протяжении недели требуют этого? Но при этом власть демонтирует бутики в сквере, когда угрожают сделать это всего несколько десятков человек.
Заявления, что это всего лишь организованный властями пиар, не доказывают, объясняют или подтверждают большего, нежели факт нежизнеспособности партийных форматов не только с точки зрения борьбы против власти, но и оценки процессов в общественном поле.
Власть отступила перед несколькими десятками граждан, т.к. в требовании нескольких сотен есть партийная дисциплина, нет мобилизационного ресурса, т.к. партия имеет весьма определенные границы, а вот беспартийный гражданский шаг своим начальным объемом намного меньше, однако, своим мобилизационным ресурсом достаточно большой и опасения власти исходят именно из этого ресурса, а не из картины нескольких десятков человек.
То есть, проблема здесь вовсе не в личностях, а в методологии, ценностях, имеющихся под деятельностью личностей, в логике, представлениях. Все это заставило Сержа Саргсяна реально почувствовать и представить опасность потери контроля над ситуацией, уже почти фактическую потерю, что и заставило его сразу отреагировать на требование граждан и предотвратить дальнейшее разрастание мобилизационного ресурса к более опасным результатам.
В этом проблема, которую беспартийная среда может навязать власти, а партийная среда может волей-неволей помочь власти решить эту проблему, когда она лично станет хозяином ситуации, либо назначит на эту роль оппозиционные силы, которые, кстати, кажется, начинают намного более эффективно бороться с беспартийной гражданской общественностью, нежели против власти.
