Хотя первый заместитель госсекретаря Джеймс Стейнберг, посетив Армению, и даже переночевав в в нашей стране, не нашел времени для короткого брифинга со СМИ, тем не менее, он передал какое-то послание в эфире телеканала «Кентрон».
Данный выбор Стейнберга сам по себе очень интересeн, учитывая тот факт, что для интервью он выбрал, скажем, не “Общественный” телеканал Армении, то есть, в сущности, принадлежащий, по крайней мере де-юре, налогоплательщикам или государству, а частную телекомпанию, де-факто владельцем которого является участник правящей коалиции Армении, олигарх Гагик Царукян, кто за последние недели стал одним из важных фигур внутриполитических развитий Армении.
Хотя, не исключается, что выбор Стайнберга был сделан исходя из приглашений. Возможно, «Общественный » не пригласил его на интервью, а из того что было он предпочел «Кентрон», или, возможно, только «Кентрон» был в “избирательном бюллетене” Стейнберга.
Наиболее важным, чем этот вопрос, является речь первого заместителя госсекретаря США, связанная с владением инициативой урегулирования карабахского конфликта. Стейнберг, достаточно ясно заявил, что Россия не отняла инициативу посредничества урегулирования карабахского конфликта в переговорном процессе, а просто проявляет организационную активность. Причем, эта часть его интервью оказалась наиболее конкретной. Стайнберг отметил, что США и Европа так же активны в вопросе посредничества, как и Россия.
Таким образом, определенно, раскрывается одна из основных целей регионального визита замгоссекретаря США, которая в некоторой степени проливает свет на санкт-петербургский визит Саргсяна и последнюю встречу с Медведевым. Устами Стейнберга США, фактически, разъясняют, что отнюдь не намерены позволять России изменить тут статус-кво. А Россия, пожалуй, пытается делать это довольно долгое время — около двух лет. Именно этим обусловлена организационная активность России, тот трехсторонний формат, в рамках которого Россия уже два года как пытается привести Армению и Азербайджан к соглашению. А зачем это нужно России, пожалуй, нетрудно предположить. Все это, вероятно, имеет долгую предысторию.
Еще в августе 2008 года, вовлекаясь в военные действия с Грузией и окончательно потеряв Грузию, русские, пожалуй, поняли, что Кавказ для ниx потерян в стратегическом смысле, и чтобы как-то преломить ситуацию и сохранить более или менее значительное присутствие в регионе со стратегической точки зрения, необходимо достичь прорыва в вопросе урегулирования карабахского конфликта. То есть, необходимо угождать Азербайджану, а это возможно только в случаи незначительного изменения статус-кво в пользу Азербайджана, таким образом брать на себя роль «крестного отца» в вопросе урегулирования карабахского конфликта, что в данном случае дал бы русским не только «право первой ночи», но и право распоряжаться всеми последующими «ночами».
Вот почему русские взяли на себя активную генерацию армяно-турецкого и карабахского процессов. И нет сомнений, что русские в этом вопросе добились бы многого, если бы не сопротивление Запада, так как нынешнее правительство Армении своим типом и качеством, не смогло бы воспротивиться замыслам России, как бы они ни противоречили государственным интересам Армении и Карабаxа. К счастью, Запад смог отобрать у России инициативу армяно-турецкого процесса и успешно привести к замораживанию, конечно, при этом решая вопросы, касающиеся собственных политических интересов, в сфере взаимоотношений с Турцией.
В этом смысле, радикальные прорывы в армяно-турецком вопросе не очень и выгодны для Запада, так как проблемы с Турцией носят стратегический характер, а армянский вопрос для Запада является «нержавеющим инструментом». Для русских очень важно добиться быстрого развития в этом вопросе, связывая их с карабахским конфликтом. Но, в будущем, потеряв нить армяно-турецкого вопроса, русские поняли, что у них нет другого выхода, кроме как активно продвигать карабахский вопрос. Вот почему Россия с удовольствием согласилась отделить турецко-армянский и карабахский вопросы, прекрасно понимая, что в случае взаимосвязанности оба так и останутся в замороженном состоянии. Это выгодно для Запада, который с точки зрения стратегической перспективы опередил Россию в политическом планировании региона, как на Южном Кавказе, так и на Ближнем Востоке в целом.
Так, отделив карабахский вопрос от армяно-турецкого, и якобы сделав шаг исходя из интересов Армении, русские, на самом деле, лишь попытались лишить Армению тыла и «голыми руками» взять Карабах. Если бы целью русских не являлось изменение статуса-кво, то вряд ли мы стали бы очевидцами военно-экономического флирта между Азербайджаном и Россией и активных усилий продвижения вопроса путем трехсторонних встреч.
А то, что Россия подписала с Арменией известный договор о расширении полномочий военных баз и сроков, был направлен на обеспечение собственного тыла, но отнюдь не Армении, в котором содержались определенные элементы шантажа против Азербайджана, чтобы заставить его на нынешнем этапе довольствоваться малым и пойти к какому-нибудь соглашению с Арменией. Но тут опять на помощь Армении приходит Запад, который за последние месяцы, явно давит на азербайджанскую элиту. Не случайно, что в публикациях Wikileaks значительное место уделяется алиевской династии, также не случайно, что западные экспертные круги угрожают Азербайджану арабской волной. Тем временем, Запад в последнее время, на фоне участившихся разговоров о войне, через Wikileaks направил очередной мессидж о том, что даже в случае достижения преимущества в гонке вооружений, Азербайджан не может победить армянские стороны.
Именно в этот период ЕС согласился предоставить Армении 100 млн. евро. Таким образом, Запад, в сущности, попытался показать России, что не оставит Армению в надежде только на российское финансирование, также как Азербайджану, что в случае необходимости Армения не будет нуждаться в финансировании и, в некоторой степени, балансировании с Азербайджаном.
Региональный визит Стейнберга, особенно, факт, что он решил сначала посетить Армению, что в подобных случаях является редким явлением, поскольку обычно в Армению приезжают из Азербайджана, пожалуй, был направлен на фиксирование статуса-кво до предполагаемой трехсторонней встречи, которая состоится в Сочи, 5-го марта. О том, что сочинская встреча обещала быть критической, пожалуй, свидетельствовал то, что внутривластные противоречия Армении, в виде коалиционного меморандума, сгладились перед Сочи, в том числе не скрывая, что мотивацией нового меморандума являются внешние вызовы, в том числе и военные.
Но, видимо, визит американской делегации в очередной раз предохранил Армению от нежелательных последствий. Пожалуй, именно этим и обусловлено то, что после встречи с Стейнбергом Серж Саргсян отправился в РФ и встретился с Медведевым. Как однажды сказал Серж Саргсян: ՚»Разговаривать с президентами России нелегко”. По всей вероятности, после встречи с Стайнбергом, эта трудность в какой-то степени смягчилась, и он может сказать Медведеву, чтобы на него 5-го марта не рассчитывали.
Однако, здесь вопрос в том, что Армения абсолютно бессильна, чтобы обслуживать собственный интерес и полагается на противоречия между державами. Более того, еще важнее то, что даже данный промежуток времени, когда благодаря этим конфликтам становится возможным избегать серьезных внешних ударов в важных с точки зрения национальной безопасности вопросах. Власть Армении абсолютно и упорно не желает прилагать усилия в деле формирования потенциала внутренней, суверенной сопротивляемости путем проведения активных реформ внутри страны. Время тратится на противоположность этому – на спекуляции, гонения и преследования, на распыление или подавление общественного спроса на преобразования. В то время как, река не всегда принесет “стeйнбергов”.
