Собеседник Первого Информационного – председатель совета аналитического Центра глобализации и регионального сотрудничества Степан Григорян.
— Господин Григорян, президент Серж Саргсян, выступая в Сочи во время сессии Совета коллективной безопасности ОДКБ, заявил, что некоторые государства-члены ОДКБ на иных трибунах и в других организациях принимамают заявления в связи с Карабахским конфликтом, которые не гармонируют с решениями, принятыми в рамках ОДКБ. Как Вы считаете, каков был мессидж в действительности, и кому он был адресован?
— Первый вопрос, к которому я хотел бы обратиться – кроме Армении, в составе ОДКБ есть еще пять стран – Россия, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан, которые как могут в ОДКБ принимать какие-то решения, а в других форматах – выражать совсем иную позицию в связи с теми же вопросами? Например, в рамках ОДКБ говорилось о Карабахском конфликте, были приняты заявления о том, что конфликт решается в рамках Минской группы ОБСЕ, а потом отдельное государство-член ОДКБ в каком-то другом формате говорит о территориальной целостности. Я так понимаю заявление Сержа Саргсяна, и действительно, если в рамках ОДКБ мы являемся партнерами с этими странами – Россией, Беларусью, Казахстаном, Кыргызстаном, то эти страны на всех остальных трибунах должны придеживаться той же позиции, что и мы. В этом случае, у меня есть вопрос: если есть недовольство, то почему Армения сменила свой внешнеполитический вектор и направилась в сторону Таможенного союза, Евразийского союза и Евразийского экомического сотрудничества? В этих союзах вовлечены именно эти пять стран, кому тогда Серж Саргсян адресовал вопрос? Следовательно, почему тогда в этом случае мы идем на сотрудничество с ними в новом формате? На этот вопрос я отвечаю вопросом: если нынешние власти выражают очень естественное удивление, недовольство в связи с этими вопросами, то возникает вопрос: почему мы резко изменили вектор нашей внешней политики и пошли в направлении Таможенного и Европейского союзов?
И второе мое наблюдение тоже очень важно. Нужно ясно сказать, о каких именно странах идет речь. Затрагивается имя Казахстана, который якобы против членства Армении в Таможенном союзе. Однако я могу с уверенностью отметить, что официальная позиция Казахстана – это готовность содействовать на пути вступления в Таможенный союз, а в карабахском вопросе она также очень конструктивная и эффективная. Они единственным форматом для урегуливания Карабахского конфликта признают Минскую группу ОБСЕ. Казахстан не ставит ни одного проблематичного вопроса по Карабаху. Однако вспомните, что о территориальной целостности недавно говорила Беларусь. Беларусь заявила, что так как Азербайджан является их стратегическим партнером, то они придерживаются данной позиции в вопросе Карабаха. Я предлагаю в любом случае открыть скобки, так как, действительно, наши партнеры, которые были честны по отношению к нам, и справедливо относятся, то они могут быть обижены. Я считаю, что та кампания, которая недавно развернулась против Казахстана, действительно, очень несправедлива, так как у этой страны в вопросе Карабаха есть очень конструктивная позиция. Я сейчас говорю не о мнении отдельных казахских аналитиков, а об официальной позиции. Следовательно, эти мелочи очень важны, и советую властям ясно отметить, кого они имеют в виду.
Третье, что я заметил, это то, что в последнее время очень часто у властей появляется неполная информация в связи с официальной позицией различных стран – и не только в связи с Карабахским вопросом. Власти должны быть внимательнее, так как во время информационных войн распространяются различные сведения, а это является серьезнейшей проблемой для безопасности. До того, как выражать жесткую позицию в отношении какой-либо страны, мы обязаны уточнить ее официальную позицию.
— Может быть, этот мессидж был адресован и армянскому обществу, которое увидело решение о вступлении в ТС в факторе безопасности Армении? Не намекал ли Серж Саргсян на то, что решение Армении вступить в ТС не может застраховать нас в вопросе безопасности, и что безопасность находится под угрозой?
— Нет, я ничего такого не вижу. Со дня поворотного для Армении решения прошло более 20 дней, и я считаю, что власти Армении поняли, что это направление было большой ошибкой, и оно в себе содержит опасности. Я не согласен с теми экспертами и политическими деятелями, которые говорят, что этот шаг был сделан исходя из фактора безопасности. В действительности, произошло все наоборот – этим шагом мы ослабили свою безопасность.
Если ты передаешь пакет своей безопасности какой-либо другой стране, то ясно, что твоя бесопасность ослабевает, так как роль других игроков, таких, как ЕС, в вопросе разрешения проблем Армении, уменьшается, так как Россия в одиночку может решать (в случае возможной войны), кто будет победителем, а кто – побежденным. То есть, Армения лишилась возможности маневрировать. Те люди, которые говорят о безопасности, не принимают во внимание то, что когда ты даешь пакет своей безопасности в чьи-то руки, ты становишься более уязвимым. То есть, произошло так, что мы «кинули» Европу, и это будет иметь серьезные последствия, так как за последние годы мы фантастически хорошо сотрудничали с ЕС, активно работали, однако, «кинув» Европу, мы все привели к тому, что в Европе усилились антиармянские настроения – и в то же время усилились позиции проазербайджанского лоббинга. Мы попросту станем свидетелями того, как ряд европейских стран ужесточат свои позиции, например, в связи с Карабахским вопросом. Если сегодня позиция европейских стран была для нас достаточно благоприятной, так как мы были участниками большой программы – «Восточное партнерство» (все говорили, что в вопросе Карабаха главная – Минская группа ОБСЕ), то заверяю вас, что после этого шага мы в Европе встанем перед теми же проблемами, которые у нас были в том же Договоре о коллективной безопасности, о которых сказал Серж Саргсян. Я хочу сказать, что так, как будет прокомментирован этот вопрос, может дать обратный результат.
— Как Вы считаете, за эти 20 дней власти что-либо поняли, и может быть, они начнут опять все уравновешивать?
— Я считаю, что власти поняли, что в Таможенном союзе ничего нет, что это попросту не действующий в настоящее время союз. Я убежден, что на этом интеграционном поле для Армении нет ничего интересного, а решение 3-го сентября было эмоциональным, следовательно, я не исключаю, что власти Армении вернутся на европейский путь, просто темпы сбавлены и доверие потеряно. Очень трудно будет все вернуть обратно.
— Штефан Фюле говорил об отсутствии доверия. На данном этапе что может сделать Армения в направлении восстановления доверия?
— Шаг сделан, пусть власти, Европа, армянское общество переварят этот шаг, а потом поговорим о пути возврата. Я считаю, что Армения обязательно должна понять – то, что ей мог дать весь пакет Таможенного союза, пусть это себя исчерпает, и только потом начнем говорить о том, как вернуться на европейский путь.
