Вчера на семинаре под названием «Научное исследование в Германии», организованном немецкой программой по академическому обмену (DEAD), присутствовал также и председатель Национальной Академии наук Армении Радик Мартиросян. Первый Информационный адресовал ему несколько вопросов.
— Господин Мартиросян, сколько процентов ученых НАН Армении за последние годы приняли участие в подобных программах, и сколько процентов из них вернулись и реализовали эти программы в Армении? У Вас есть статистика о том, сколько процентов наших ученых за последние годы покинули страну?
— Вообще, международное сотрудничество в области науки различное, с различным содержанием, разными форматами. Так что, сказать конкретно, сколько ученых уехало, и сколько вернулось, очень трудно, так как это, во-первых, зависит от программ. Есть долгосрочные программы, например, сроком на три года, после чего исследователь имеет возможность продолжать работу еще 1-2 года. В результате создается такое впечатление, что ученый взял и уехал. Однако у нас есть и такие случаи, когда, например, один из настоящих членов нашей академии уехал в начале 1990-х годов, а сейчас вернулся и продолжает свою работу. Однако я не могу утверждать, что все уезжают и возвращаются. Есть и такие, которые остаются. Я бы здесь не обострял этой проблемы, так как история всего человечества такова, что в области науки люди всегда обучались, получали образование, проводили исследования в тех или иных научных центрах, которые находились за пределами их родины. Так начиналась и наша наука. Армяноведы, натуралисты, которые в начале 19-го века приехали в Армению и основали науки и образование, получили свои знания именно в таких центрах. Нужно знать, что это – двустороннее движение – есть такие, которые уезжают, и такие, которые возвращаются. Я бы не сказал, что таких случаев много, тем более, что за последние годы их стало меньше, может из-за того, что за последние годы изменились условия для проведения исследований, в некоторых случаях – увеличилось число программ по международному сотрудничеству. И эти программы сегодня и способствуют прогрессу наших научных исследований.
— То есть, на сегодняшний день утечка мозгов нас не должна беспокоить?
— Об этом много говорить не нужно. Лучше говорить о том, чтобы они имели лучшие условия для работы, создавать эти условия. В этом случае утечка сама по себе прекратится.
— Какие сегодня есть проблемы в Академии? Вопрос зарплаты ученых все еще остается нерешенным?
— Да, а вообще, сегодня у нашей страны пока нет столько возможностей, чтобы обеспечивать предоставление средств, даже минимально, для нашей науки, которые так необходимы в тех отраслях науки, где у нас есть возможность продолжать и добиваться результатов. Ежегодно бюджет увеличивается на 10-15%, однако это не является существенной инвестицией для того, чтобы поддержать уровень нашей науки. Одним из способов является международное сотрудничество. Это сотрудничество дополняет ту часть, которой у нас нет. Конечно, самой важной остается вопрос модернизации инфраструктур и вопрос заработных плат. То есть, оборудование, материалы, которые используются для научных исследований, пока не современны. Они морально и физически изношены, и должны быть заменены на новые, должны быть модернизированы. Этот вопрос частично решается благодаря международным связям, однако – только малая часть. А основная часть является важной проблемой для нашей страны. Если мы хотим, чтобы в нашей стране наука развивалась, то для этого необходимо предоставлять средства.
— Откроет ли Таможенный союз перспективы для развития нашей науки? Один из руководителей этих программ сказал, что если мы станем членом ТС, то какая-то часть программ станет невозможной.
— Он сказал только часть. Там нет бесплатного участия, нужно платить. Я знаю, что одна из стран бывшего СССР – Молдова, заплатила 1 миллион евро для того, чтобы стать участницей программы по ассоциации, а взамен пока еще ничего не получила.
— А какое Ваше личное мнение о членстве Армении в Таможенном союзе – не будет ли Таможенный союз тормозить развитие Армении?
— У нас есть различные проблемы. Как сотрудник научной сферы и организатор – должен сказать, что наше лицо, которое у нас сегодня есть в области науки, было создано благодаря сотрудничеству с научными центрами Советского союза. То наше поколение, которое создало этот научный потенциал, в основном прошло этот путь. Я убежден, что это подписание непременно будет способствовать развитию нашей науки. Будет много больше того, чем у нас есть сегодня. Второе обстоятельство, конечно, другого характера – политический вопрос, который больше связан с безопасностью нашего народа, напей страны. К сожалению, мы не всегда хорошо запоминаем уроки истории. В этом смысле мы уже видели отношение Европы – во время Геноцида 1915-го года послы европейских стран обменивались письмами, описывая все те жестокие случаи, когда турки уничтожали людей. Однако в действительности никто ничего не предпринял для того, чтобы это остановить. Во-вторых, когда независимой Армении больше не было, были нарисованы различные карты, однако в конце получилось так, что мы потеряли свои территории – опять же при участии Европы, а сегодня осталась только российская часть, и, наконец, на сегодняшний день Турция занимает проазербайджанскую позицию, а не, хотя бы, нейтральную. С одной стороны, не нужно сильно обольщаться, и не нужно очень обольщаться хотя бы в сфере науки и экономики. Я считаю, что проблема только лишь с подписанием не решается. Если мы немного заморозим отношение к нам, то очень скоро произойдет то же самое. Будем продолжать сотрудничество, переговоры.
— Вы не считаете, что до 3-го сентября было давление?
— На нас не оказывают такого большого давления. Мы сами находимся в такой ситуации, в таком окружении, что и без давления должны думать и о безопасности, и о развитии страны.
