Собеседник Первого Информационного – председатель партии Республика Арам Саргсян.
— Господин Саргсян, в Вашей статье высказана мысль о том, что оппозиция не имеет права ждать 2017-18гг. и должна действовать, однако, после заявления Сержа Саргсяна насчет вступления в Таможенный союз ее реакция очень пассивной: имею в виду те оппозиционные политические силы, которые представлены в парламенте. Почему, по-вашему, они не идут на реальные шаги?
— Я говорил о том, что не нужно думать, что оппозиции нечего делать до 2017-18гг., наоборот, нужно действовать, и я вновь утверждаю сказанное. Второе: я считаю, что все происшедшее в стране за последние годы координировалось властью, и в этом причина, что еще на президентских выборах 2003г. народ, четко отдав свой вотум доверия, не добился результатов. То же касается и выборов 2008-го и 2013-го годов.
В частности имею в виду вмешательство в нашу внутриполитическую жизнь связанной с ТС страны. Эта страна, высокие представители которой всегда перед выборами приезжают к нашим властям, подбадривают их, организуют для них пиар акции.
Это представители этой страны в периоды выборов предоставляют действующим властям Армении свои информационные услуги, это наблюдатели этой страны еще до окончания выборов поздравляют избранных с нарушениями властей с победой, и это власти этой страны имеют влияние на разные, так сказать, оппозиционные силы Армении, которых прикрепляют к властям.
— Каких, в частности, оппозиционных сил Вы имеете в виду?
— На втором туре президентских выборах 2003г. к победившему кандидату оппозиции не присоединилась одна из важных оппозиционных партий, тем самым уменьшив возможности победы во втором туре. После президентских выборах 2008г. партия, считающаяся второй в оппозиционном поле, не только не присоединилась к акциям всенародного протеста, но и после 1-го Марта (Речь идет о расстреле мирных демонстрантов 1-го марта 2008г после президентских выборов в Армении. — Ред) подписала коалиционный меморандум. И если Вы помните, как только лидеры этих сил и власти не поносили друг друга, переходили границы дозволенного в плане оскорблений, дело доходило до предательства.
В обоих случаях эти лидеры заявили, что если с ними что-то случится, то виновны будут власти, но потом вдруг пришли к общему знаменателю.
Вопрос в том, что я знаю обоих лидеров, и знаю, что они не столь наивны, не такие легковеры, тем более что и власти – не из тех, кто так легко проглатывает оскорбления. Имелась и третья сила, слово которой была весомой для обеих сторон, и по предложению которой они пришли к взаимопониманию и общему знаменателю. Именно эта третья сила формирует системы – властную и псевдооппозиционную, подвигая их к единенному выступлению во время всяких выборов и общественных протестов. Против этой системы должна выступить тоже система, иначе проиграешь.
Я всегда был против идеи «митинг ради митинга», я против того, чтобы люди приходили на площадь, лишь бы выслушать информацию, либо просто оценить выступления. Человек, пришедший на митинг, отличается от людей в социальных сетях или читающих газеты. Он приходит на площадь, чтобы ему предложили дело, и если ты не делаешь этого, то и митинг проводить бессмысленно.
Сейчас представители политического поля, СМИ хотят, чтобы развернулся политический процесс, и спрашивают, почему это крыло оппозиции не предпринимает определенные шаги? Говоря об определенных шагах, они имеют в виду митинги, но когда этих людей, этих представителей оппозиции спрашиваешь, а видят ли они варианты достижения успеха посредством митингов, — никто не дает положительного ответа. Если этот твой шаг не приведет к изменениям хотя бы в плане мышления, то он ослабит саму твою идею.
— Вы инициировали консультации с теми политическими силами, которые разделяли точку зрения, что членство в ТС может быть пагубно для Армении. Есть ли результаты?
— К счастью, могу сказать, что встречи с разделяющими эту идею политическими силами и личностями однозначно дали свои положительные результаты, и все подходы почти идентичны. Они идентичны не только сегодня, но были всегда, не менялись, в отличие от разных представителей властей. Здесь имеется проблема закрепления этого единения, а для этого нужно делать какие-то шаги.
Когда констатируешь единение, но не делаешь шагов, оно становится единицей, не растет, а когда констатируешь и делаешь шаги, то единение растет по геометрической прогрессии.
Третье: не буду скрывать, что в связи с этими шагами имеются разные подходы, они сейчас обсуждаются. В ближайшее время будут процессы, которые сделают публичными формирующиеся и намеченные по результатам консультаций действия.
— Входит ли в эти действия беспощадная борьба против этих властей, которую Вы обещали в одном из своих интервью?
— Я уже 14 лет являюсь оппозиционером, я был в оппозиции к президенту, будучи премьером страны – в 1999г., дважды избирался депутатом и отказывался от мандата, считая, что НС является придатком власти, я участвовал во всех более или менее политических акциях, состоявшихся в стране за последние 14 лет.
В этом плане я бы не сказал, что я единственный, кто был беспощаден: конечно, есть и многие другие, но и Вам будет трудно привести примеры, в сравнении с которыми я был бы менее трудолюбивым или приспособленчески настроенным. У меня нет проблемы с доказательством своей неумолимости, я был таким и буду всегда, пока Армения, как государство, не считает свою независимость приоритетной ценностью, пока верховенствующей ценностью не является гражданин республики, пока армянин не будет связывать свои надежды с этой страной, с этим государством, пока не чувствует себя здесь защищенным и в безопасности. Пока все это имеет место, я буду беспощадным оппозиционером.
— Но как Вы думаете, имеются ли пути назад, можно ли предотвратить членство Армении в ТС?
— Политические процессы, конкретно во внешнеполитических вопросах, похожи на айсберг: есть видимая для общества часть, и глубинная, невидимая. Поверьте, и партия Республика, и силы, которые против этого, в плане этой глубинной части, да не прозвучит нескромно, провели очень серьезную и огромную работу. Перед Арменией двери Европы вообще не закроются, и останется надежда на приоткрытые двери хотя бы для будущих поколений. И тут имеют место и мои скромные усилия.
Мы спрогнозировали и наметили программы максимум и минимум. Программа минимум состоит в том, чтобы не был подписан договор с Евразийским союзом, с ТС. Это сверхзадача, т.к. это нанесет стране урон.
Я уверен, что это понимают и экономические, и политические власти Армении. Не понимают этого лишь страдающие ностальгией, мечтающие о бывшей советской стране. Все остальные, которые, кроме собственных, хотят видеть еще и интересы и будущее государства, видят это. И есть программа максимум: идти на системные изменения и попытаться вновь открыть двери Европы.
— В эти дни уже обращается информация о том, что в Вильнюсе Серж Саргсян вместо Ассоциативного соглашения подпишет 15-страничный документ, который фактически закрепит переговоры ЕС-Армения, продлившиеся 3.5 года. Что это может дать Армении?
— Нельзя просто взять и выбросить почти четырехлетние переговоры, несмотря на то, была ли заболоченность в политической жизни, или это были годы достижений. Зафиксированные в эти годы результаты нужно закрепить. К счастью, я тоже считаю, что в контексте сотрудничества с Европой прогресс во времени был, и именно этого прогресса страшилась Россия, пытавшаяся помешать этому, и мешающая сегодня Украине и Молдове. Я заинтересован, чтобы то, что произошло до сего дня, было закреплено. Это входит в программу минимум, и в этом направлении мы провели работы, чтобы все это не пропало целиком.
— То есть, в любом случае, Вы выступаете за подписание с ЕС какого-нибудь документа?
— Я всегда старался оставить дверь если не полностью открытой, то хотя бы приоткрытой для тех, кто придет после меня, чтобы поступал свет. Конечно, было бы очень хорошо, если бы мы в ноябре вместе с Грузией, Украиной и Молдовой парафировали соглашение, это было бы прекрасно. Однако раз этого не произошло, а не произошло, потому что власти Армении не хотят перемен, их устраивает это положение, потому я не считаю правильным, чтобы достигнутое пропало.
Нужно заставить власти, чтобы они закрепили и парафировали хотя бы то, что достигнуто на сегодня. Поверьте, на это от них тоже требуется большой риск.
— Недавно из руководимого Тер-Петросяном АНК прозвучала точка зрения, в частности вице-председатель АНК Левон Зурабян во время одного из обсуждений заявил, что при первом и втором президентах Армения в целом вела сбалансированную политику, и что это было нарушено при третьем президенте – Серже Саргсяне. Вы согласны с этим?
— У меня были разногласия со многими идеями, представленными АНК, и основное разногласие заключалось во внешней направленности в контексте, так сказать, «сбалансированной политики». Отмечаю в кавычках, потому что в действительности это направление было четко в сторону России.
Второе: разногласие было также в плане сотрудничества силами, ответственными за сегодняшнюю ситуацию, но они пошли на это сотрудничество. Я также должен сказать, что уважаю Николая Рыжкова, который в трудную минуту стоял рядом с нашим народом, помог нам в тяжелые годы после землетрясения… Я уважаю его, но не более того, я не считаю его Национальным героем Армении.
Левона Тер-Петросяна, Вазгена Манукяна, Бабкена Араркцяна, Вано Сирадегяна, Рафаела Казаряна, Ашота Манучаряна я считаю Героями Армении, все они, особенно Тер-Петросян имеют очень большой вклад в становлении Третьей республики, в победе в Карабахской войне, в Карабахском переговорном процессе а также, почему нет, во внутриполитической жизни. Я горд, что стоял с этими людьми на одной площадке, выступал как равный среди равных, вместе с ними участвовал в разных митингах и пикетах.
В этом плане у меня были разногласия с каждым из них – с одним больше, с другим меньше, наверное, меньше всех с Тер-Петросяном. Как всякий нормальный человек, я очень и очень люблю своих родителей, но даже с ними, хотя и очень мало, но имею разногласия.
Да, я не считаю, что Армения вела несбалансированную внешнюю политику только во время правления сержа Саргсяна. Самую несбалансированную внешнюю политику Армения вела именно при Роберте Кочаряне, более того, при нем велась самая разрушительная внешняя политика. Это при нем темой для переговоров стала территориальная целостность Армении в варианте коридора Мегри, и это при нем произошла трагедия 27 октября.
— Господин Саргсян, в прошлом году в интервью нашей газете Вы сказали, что дело 27-го Октября (Речь идет о теракте в Национальном Собрании Армении 27-го октября 1999г. – Ред.) раскрыто. Тем не менее, как Вы думаете, с правовой точки зрения сделан ли хотя бы один шаг для раскрытия преступления?
— В общественном сознании 27-го Октября раскрыто, а с правовой точки зрения – однозначно нет. Почему общественном сознании дело раскрыто в этом роде? Виновны в этом люди, которые вместо того, чтобы дать проблеме правовое решение, своей деятельностью создали сомнения, то судья болел, то процесс ускоряли, не пригласив всех свидетелей, не обращая внимания на многие факты дела, а отделенную часть дела превратили в политический рычаг.
Имеется много вопросов, которые я направил и тогдашним, и нынешним лидерам власти – и Кочаряну, и Саргсяну, однако, ответов я не получил. Я бы хотел, чтобы у них были ответы на эти вопросы, чтобы они успокоили свою совесть. Я хочу, чтобы настало время, когда любой человек мог бы открыто сказать свое слово, а раскаявшийся сожалел о сказанном и содеянном.
Если помните, в первый день судебного процесса по делу 27-го Октября один журналист спросил меня, чего я жду от суда? Я ответил, что жду покаяния Иуды, и продолжаю ждать.
