Собеседник Первого Информационного – замминистра экономики Армении Тигран Арутюнян.
— Господин Арутюнян, говоря об армяно-французском экономическом сотрудничестве, Вы отметили, что мы вошли в довольно хороший этап. Тем не менее, какие опасности могут возникнуть при членстве в ТС? Не перестанут ли интересоваться Арменией французские предприниматели?
— Я ожидаю и уверен, что политическое решение Армении о членстве в ТС при трансформировании последней в экономический союз (чего с надеждой ожидаем в ближайшее время) еще более усилит интерес французских предпринимателей к армянскому рынку, т.к. в данном случае они работают в трехмиллионном рынке, в при членстве в ТС для них откроются двери на новый большой рынок примерно в 300 млн потребителей.
Делая инвестиции в Армении, на большом рынке они смогут продавать больше товаров без граничных таможенных пошлин, что сделает их товары более конкурентоспособными на рынках России, Беларуси и Казахстана. И тот опыт, который они уже имеют в Армении, и наш инвестиционный климат, и уровень наших преобразований, и тот же индекс Doing Business, по которому мы являемся первыми среди стран СНГ и занимаем 37 место в мире, опережая Францию на один шаг, — вот все это вместе взятое свидетельствует о том, что французские инвесторы в Армении чувствуют себя защищенными, и их активность будет расти.
— Как Вы думаете, при ассоциировании с ЕС не был бы наш рынок более либеральным, а рост экономики – еще большим? Даже послы несколько раз отмечали, что будем иметь экономический рост в 2-3%.
— Начнем с того, что каждый посол, конечно, представляет в Армении интересы своей страны и обязан во всех интервью выражать официальную точку зрения своей страны. Это их работа, и мы уважаем эти комментарии, однако, правда состоит в том, что если смотреть на вопрос проще, то наша продукция не совсем конкурентоспособна на европейском и американском рынках, чего не скажешь о рынке СНГ. На рынках и России, и Казахстана наша продукция имеет большой спрос и потребление.
Причины этого уходят в историю, мы 70 лет состояли в одном поле, и армянский коньяк, который в России является коньяком, а во Франции – бренди, имеет большой спрос, как и армянское вино, наши фрукты…
Россия является основным рынком нашего экспорта, чего не скажешь о европейском рынке. Могу привести примеры: импорт в нашем товарообороте с Францией в этом году составляет 48 млн долларов, а экспорт – 4,6 млн долларов, и это при том, что мы еще не вошли в какой-либо союз. И это факт. То есть наш международный торговый дисбаланс составляет целый порядок.
— Тем не менее, был ли этот шаг заранее продуманным, экономически просчитанным, или было оказано давление? До этого в Армении все, вплоть до уровня первых лиц, шли в Европу, у Ассоциативному соглашению, и вдруг произошел такой резкий поворот.
— Решение, озвученное нашим уважаемым президентом, конечно, для нас не могло быть неожиданностью. Конечно, была проведена большая подготовительная работа, и каждая страна ставит на чаши весов в первую очередь свои интересы, и, конечно, ни о каком давлении речи быть не может.
Просто и в экономическом, и в политическом плане, и в плане безопасности мы больше направлены к ТС, к странам СНГ, нежели в Европу, что не мешает нам продолжать связи с Европой на более высоком уровне, нежели это есть сейчас, т.к. все преобразования, которые проведены в Армении, проведены именно для того, чтобы облегчить эти процессы с Европой.
— Мы видим, что Беларусь и Казахстан не приветствуют заявку С. Саргсяна на членство в ТС. Мы слышим заявления их президентов. Действительно ли осязаемо наше членство в ТС, или, как говорят многие, это большой надутый шарик, который нужно проколоть перед Вильнюсом?
— Я не правомочен комментировать политические решения моего руководства. Конечно, я полностью согласен с политическим решением нашего высшего руководства, но могу прокомментировать следующим образом: что бы ни говорилось на уровне стран, как вы знаете, страны СНГ, Евразийский экономический союз имеют коллегиальный руководящий орган, в котором три государства представлены равными голосами. И если союзом принято решение начать переговоры, и это решение коллегиальное, никакого отдельного голоса после этого коллегиального решения быть не может. Возможно, эти голоса преследуют личные или узко политические интересы, которыми в этом ракурсе можно пренебречь.
— Не имеем ли мы дело с единоличным решением, если для всех это было неожиданностью?
— Как глава страны и первое лицо, конечно, такое решение должен был озвучить президент страны, но решение не могло быть единоличным, т.к. до этого были сделаны и все экономические расчеты, и были даны политические оценки, и, конечно, это коллегиальное решение.
— Вы отмечаете, что армяно-французские экономические отношения находятся на высоком уровне, однако, многие иностранные предприниматели, в частности предприниматели из армянской диаспоры считают инвестиции в Армении бесперспективными, т.к. их «кидают». Не противоречат ли эти мнения сказанному Вами?
— Это разговоры кухонного уровня. Как я уже сказал, инвестиционную политику проводит соответствующее Управление Министерства экономики, и я каждый день общаюсь с потенциальными инвесторами, мы оцениваем инвестиционные проекты, представляем в правительство, чтобы они получили соответствующую поддержку.
Могу сказать, что давать такие характеристики никак нельзя. Те же французские инвестиции – «Оранж», «Алкатель», «Креди Агриколь», «Перно Рикар» – очень свободно чувствуют себя на нашем рынке и не имеют никаких препятствий. Кроме того, известные портмоне «Карите» шьются в Ереване, куртки всемирно известного конгломерата «Монклер» шьются в Ванадзоре.
Если бы они не доверяли свободе конкуренции на нашем рынке, то не делали бы инвестиций и не спускали бы свои заказы в Армению. То есть, все не так плохо, как представляем.
