Собеседник Первого Информационного – главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», политолог Федор Лукьянов.
— Господин Лукьянов, официальный визит президента Путина в Армению 2 декабря начнется с посещения дислоцированной в Гюмри 102-й российской военной базы. Согласно армянским СМИ, самолет Путина приземлится в аэропорту Гюмри, и в Ереван он приедет из Гюмри. Параллельно с этим в темпе расширяется сама база. Это пробудило в Армении довольно серьезные обсуждения. Почему в центре визита Путина оказалась 102-я российская военная база?
— Это очень естественно. Например, когда президент США посещает какую-то страну, в которой есть американский военный объект или база, то, не обязательно сразу, но часто в первую очередь, он посещает военнослужащих, потом начинает политические переговоры. Это можно считать определенным жестом соотечественникам, которые исполняют свой служебный долг. Здесь я не вижу каких-то символов и сигналов.
Что касается роли дислоцированной в Гюмри 102-й российской военной базы, то скажу, что у России вне своих границ не много военных баз, каждая из них осуществляет определенную политическую роль. Без сомнений, на Южном Кавказе Армения является основным партнером России, а эта база очень важна для сохранения равновесия, т.к., как мы знаем, у Азербайджана довольно серьезное военное преимущество, если смотреть на цифры, расходы на оборону и возможности, а Армения уравновешивается с помощью России.
Так как Армения недавно объявила о вступлении в Таможенный союз, мне кажется, понятно, что в основе принятия этого решения был фактор безопасности, то, что Армения всегда должна учитывать при всех своих международных шагах, и, я полагаю, что для руководства России после этого шага Армении важно показать, что представляемые гарантии реальны. Поэтому в центре этого визита находится вопрос безопасности и посещение дислоцированной в Гюмри 102-й российской военной базы.
— По Вашему мнению, в этом ли причина того, что эта база сегодня в темпе расширяется и перевооружается?
— Я считаю, что база расширяется, т.к. согласно заключенным в последнее время договорам, все долгосрочно дислоцированные объекты России должны развиваться – и в Таджикистане, и в Киргизии, и Черноморский флот, и Гюмрийская база.
Здесь, конечно, имеется некий сигнал геополитического характера, показывающий, что для России небезразлично, что происходит в самых горячих точках постсоветского пространства.
С другой стороны, в армяно-российских отношениях вопрос безопасности занимает доминирующую позицию, соответственно Россия показывает свое большое внимание к этому вопросу, показывает надежность этих отношений.
— В армянской прессе звучит мнение, что Россия никогда не решит Карабахский конфликт, более того, дислоцирует военную базу в зоне конфликта. Вы исключаете такое развитие?
— Я это исключаю, т.к. формально Россия и другие члены ТС признают Нагорный Карабах частью Азербайджана, и тут я не предполагаю каких-либо изменений. Я считаю, что для таких предположений нет оснований.
Если бы даже Россия думала об этом, то другие члены ТС и ОДКБ не поддержали бы эту инициативу. В России, насколько я знаю, таких мыслей нет, и не будет, т.к. это сильно расшатает то равновесие, которое существует в регионе в настоящее время. а это никому не нужно.
Есть и другой аспект темы: членство Армении в ТС означает, что официальная граница ТС будет проходить по официальным границам Армении, и тут возникает очень интересный вопрос, который станет предметом глубоких обсуждений. Армения не имеет никаких возможностей обойти этот вопрос, и если руководство Армении не сможет сейчас поставить этот вопрос, то возникнут огромные вопросы. Так что, тут я не знаю, какие выходы могут быть найдены.
Полагаю, это будет нелегко, т.к. в ТС и Казахстан, и Беларусь имеют очень хорошие отношения с Азербайджаном. Здесь нужно искать выходы, и, полагаю, если серьезно заняться этим, то выход найдется.
— Господин Лукьянов, в числе других вопросов, включенных в повестку дня визита Путина, будет также обсуждена инициатива России по созданию вместе с Арменией объединенной системы ПВО и будут достигнуты определенные договоренности. Военные эксперты утверждают, что это не даст этим странам никакого преимущества. Тогда каково политическое значение этой объединенной системы ПВО?
— Я считаю, что это определенная консолидация партнерских отношений внутри ОДКБ, т.е. консолидация стран-единомышленников, т.е. необходимы определенно новые проекты. Если говорить искренне, то интересы безопасности разные: вызовы, стоящие перед Казахстаном, одни, перед Беларусью – другие, перед Арменией – третьи, т.е. они вовсе не взаимосвязаны.
Что касается объединенной системы ПВО, то это рамочная программа, универсальная, может быть использована каждой страной в своих целях и интересах. То есть, полагаю, что в этом случае противоречий не возникнет, т.к. Армения уже является стеной перед Ближним Востоком, становится все более жарким регионом, и вообще непонятно, что тут будет.
Я считаю, что в этом контексте объединенная система ПВО может иметь спрос, но против каких угроз – сказать трудно. Но угрозы могут быть разные, в этом и есть катастрофа, что не можем предвидеть. Так что, в политическом плане это важный сигнал того, что эти страны вместе формируют свою безопасность.
— Случайно ли, что вокруг этой системы ПВО объединились именно страны-члены ТС? Исключаете ли Вы формирование Россией нового объекта безопасности параллельно с ТС?
— Нет, это чревато катастрофой. Это значит, что одна структура сломает другую. Это то же самое, как ЕС долгое время пытался сформировать собственную структуру обороны, войдя в противоречия с НАТО. Это закончилось ничем. Если нужно будет сделать что-то подобное, то будет сделано под эгидой ОДКБ или на основе двусторонних соглашений, как обычно бывает.
— Ряд международников утверждает, что политика расширения России (также в военном плане) приведет к гонке вооружений в регионе между Россией и Западом. Есть мнение, что не исключена попытка США с помощью Грузии уравновесить военную экспансию России в регионе.
— Как говорится, Грузия не в теме. У Грузии свои проблемы, она не будет участвовать в военной гонке, не понимая для чего, непонятно с кем. С уходом Буша интерес к Грузии пропал, и Грузия в качестве форпоста никому не нужна. Я не вижу оснований для таких развитий.
