Собеседник Первого Информационного – Азат Аршакян, бывший советский диссидент и политзаключенный, депутат Верховного совета Армении 1990-95гг.
— Господин Аршакян, в эти дни украинский народ борется за независимость и суверенитет. Я хотел бы провести сравнение между борьбой за независимость между украинцами и армянскими политзаключенными в период советского диссидентства. Какие сходства и различия Вы видите – тогда и сейчас?
— Сравнивать очень трудно, потому что мы находимся в разных весовых категориях, и у нас разное прошлое. Своей биографией мы очень отличаемся от украинцев. Украинцы очень молодой народ, у них совершенно иные категории отношений с миром.
В целом, я бы сказал, что не особо возмущен тем, что в Армении не было специальных массовых демонстраций, акций протеста против Таможенного Союза, потому что у нас, к сожалению, нет тех возможностей, которые есть у Украины. А для Армении, думаю, нужно найти немного иной путь для установления своего суверенитета.
Подчеркиваю – для установления, а не восстановления. Когда у нас говорят, мы боремся за восстановление конституционных прав, я немного удивляюсь. Это означает, что в Армении был конституционный строй, сейчас он нарушен, и его необходимо восстановить. Я не помню, чтоб в Армении был больший суверенитет, чем сейчас, и конституционность больше, чем сейчас. К счастью, особо больших потерь у нас нет, заявления о присоединении к Таможенному Союзу – всего лишь хитрый шаг. Думаю, что мы, армяне, независимо от того, выходим на площадь или нет, понимаем, что не согласны с этим решением. Мы знаем, что не хотим потерять наш суверенитет, государство, все мы знаем, что суверенитет Армении для нас представляет большую ценность. Мы согласились, так как подверглись шантажу, угрозе насилия, мы избегаем конфликта с большим, диким медведем, надеясь, что медведь сам себе навредит. Мы знаем, что Россия, выбирая путь империализма, обязательно навредит сама себе, это саморазрушительный шаг для России. Россия очень скоро падет как империя.
Мы любим нашу Родину, но у нас нет желания умереть за нее, мы любим свободу, но не хотим гибнуть во имя свободы Родины. Возможно, мы ценим здравый смысл, мы понимаем, что правильней не самопожертвование, а ожидание того, когда «медведь» получит ранение. Эти термины исходят от «таможенного» союза. У «таможенного» союза есть враги – это «международный империализм», и этот «международный империализм» нанесет тяжелый удар лидерам «таможенного» союза. И мы, снова, без больших потерь, с помощью легких дубинок и символичных взрывчаток сделаем независимой нашу страну.
А Украина 50-миллионная, молодая, формирующаяся страна, и не так уж одинока, ее поддерживает цивилизованный мир, на мой взгляд, это не только заявления. Украина получила практическую поддержку, очевидно, что Украина выиграет эту борьбу. Но какой ценой? Это уже зависит от организованности и усердия украинцев. Чем больше проявят усердие, тем скорее вернут свое достоинство. У нас немного иная ситуация. У нас поставлено «выиграешь – останешься, проиграешь – умрешь». У украинцев нет такой проблемы, они, во всяком случае, останутся и победят, признаки этой победы уже видны, они уже победили, просто у Украины проблема с формулированием победы. Армения должна ждать столько, пока не приобретет союзников, без союзников невозможно пойти на этого дикого зверя. Мы знаем, из 10-х, 20-х годов, каким образом россияне начинают борьбу, они разжигают рознь и уходят, начинают и удаляются, а еще иногда наносят удар в спину. У меня есть такие сомнения, подозреваю, что они могут нанести удар со спины, бежать с поля боя, оставив нас в одиночестве с врагом.
— Тем не менее, в те времена в тюрьмах было множество украинских политзаключенных, которые боролись за свою независимость. Какое различие Вы видите между ними и собравшимися на Майдане, а также между нами, армянами?
— Политзаключенные Советского союза (выражаясь современным термином) в основном были украинцы, не просто украинцы, а борцы за свободу, украинцы, которые боролись за независимость своей родины, далее были мы, армяне, мы также были «сепаратистами». Было движение диссидентов, демократов, это были борцы за независимость, а русские и «войско» из остальных народов были сторонниками либерализации России.
Думаю, что это продолжение, то есть Украина не завершила свою борьбу. В Советском Союзе самые тяжелые бои за свою свободу вели именно они, у них были наибольшие жертвы. Сейчас мы являемся свидетелями всего этого, собравшиеся на Майдане – их дети. Иногда думаю, что это даже те самые люди, которые в наше время находились в заключении, я их узнаю с экранов, и сейчас они борются за свою свободу и родину.
— Почему в их случае это перешло из поколения в поколение, а у нас нет?
— В каком-то смысле сыграло важную роль географическое положение, величина страны, наличие ресурсов, кроме этого народная масса – 50-миллионное государство качественно отличается от 3-миллионного государства, это не только количество. Они могут вывести на поле боя 3 миллиона смертников, мы не можем. Мы несколько раз видели падение империализма, видели крушения и Рима, и Персии, смерть Османской империи. Мы уже опытные, а украинцы этого еще не видели. Они слегка соприкоснулись с падением Австро-Венгерской монархии, но этого они еще не видели. Когда мы вместе увидим смерть российской империи, вот тогда и сравним. Не думаю, что среди нас сейчас царит предательство, отчаяние, неведение или безразличие, конечно нет! Для всех очень болезненно это депрессивное состояние армянского государства, но мы размышляем – есть ли возможность или нет? Да, есть вариант, если все вместе… Мы должны суметь представить заявку всему миру.
— Вы отметили, что не сомневаетесь в том, что Украина победит. Выиграет ли от этой победы Армения, в том смысле, что если Россия проиграет Украине, ее проект, тот же Таможенный Союз и остальные, испарятся?
— Думаю, что сейчас мы может выразить благодарность Украине, быть признательными, потому что они борются за свою и за нашу свободу. Если они победят, то иллюзия восстановления российской империи растворится. Русские успокоятся, поймут, что они обычный европейский народ. Империи быть не может, не может быть диктатуры. Империя означает несвобода слова и совести, такого не должно быть, дискриминации быть не должно. Россия уже потеряла эту империю, империя рухнула, украинцы дадут последний урок российскому империализму.
— То есть, Армения, во всяком случае, выигрывает?
— И мой возраст такой, и наш народ не молодой, вот мы и говорим – молодые будут бороться, и нам что-то останется.
Сергей Нигоян также участвовал. В каком-то смысле, наш народ предстал с чистой совестью. Нигоян пожертвовал своей жизнью, а мы этим поступком приняли участие в освободительной борьбе Украины, то есть эта борьба не прошла мимо нас. Я приношу свои соболезнования родным Нигояна и горжусь им.
