В то время, как на президентском уровне открывалась и благословлялась священниками очередная ярмарка, а общество в очередной раз расталкивалось локтями за бесплатный кусок еды – на этот раз торта, в мире происходили чрезвычайно важные мировые процессы, которые содержат в себе важнейшие геополитические перспективы, в том числе, и непосредственно касательно Армении.
На прошлой неделе вспомнилось об одном соглашении с Канадой крупнейшей европейской энергетической компании – немецкой EON, согласно которому немцы будут покупать у канадской стороны в год 5 млн тонн сжиженного природного газа. Дело в том, что эта компания является крупнейшим партнером российского «Газпрома», и которая фактически, нашла другой источник импорта энергоносителей. Это не означает, что немецкая компания отказывается от «Газпрома», однако диверсификация – это начало.
Причем, в общей сложности, это начало не для конкретно этой компании, а вообще, для энергетического мирового рынка. И об этом говорят даже российские эксперты, в частности, из известной школы бизнеса Сколково. Они предвещают, что если американским и канадским компаниям удастся в ближайшие годы осуществить собственные проекты по внедрению в рынок природного сжиженного газа, то присутствие на этом рынке России сократится вдвое, а в ценовом смысле российский газ станет неконкурентным.
То есть, технологический проигрыш и провал России все более обрастает реальными чертами на энергетическом рынке, и претворяется в жизнь, меняя соотношения и баланс. Иначе говоря, на газовом рынке, особенно в Европе, приходит конец почти монопольному положению России. А это с собой приведет к политическим последствиям, политическому влиянию. То есть, эта ситуация серьезно ослабит политические позиции России, учитывая то, что для этой страны газ является ключевым инструментом, можно сказать – дубинкой для своей политики. И самое главное то, что Москве нечего противопоставить всему этому. А это значит, что Москва будет противодействовать этим тенденциям в своих орбитах, то есть, на той территории, где уже имеет огромное политическое влияние, и где, конечно же, сохранение своих позиций для России гораздо легче. В основном, это постсоветские страны, в том числе, и Армения.
Именно поэтому теряющий в Европе свои позиции «Газпром» уже сегодня пытается закрепиться в Армении на 30 лет, чтобы не потерять свои позиции хотя бы в Армении. То есть, чем больше потеряет в мире «Газпром», тем более агрессивным станет в Армении и нам подобных странах, где Россия пользуется непреклонной властью. Иначе говоря, Армения будет вынуждена, по сути, платить за неудачи «Газпрома» на международном рынке. По той же причине российская компания вынуждает не покупать газ из других источников до 2043-го года. Такие тенденции дают основания задуматься, какой масштабной государственной изменой является этот российско-армянский договор, который был подписан с «Газпромом» 2-го декабря во время визита Путина.
Самым проблематичным является то, что в Армении не заметна та основа, которая позволила бы хотя бы думать о возможностях нивелирования этого договора, при каких-то обстоятельствах. Основные оппозиционные силы Армении подвергли критике этот договор, однако они воздерживаются от решительного осуждения политического решения о членстве Армении в ТС, которое является ключевой проблемой во всем этом. А когда это не осуждается, то газовый договор принимает всего лишь технический характер.
Общественные силы чрезвычайно малы для изменений. В результате, благоприятная мировая конъюнктура для Армении приобретает полностью обратный эффект, только по той причине, что в течение около двух десятков лет государство последовательно сдавалось под руководство России, и сегодня и правящие, и оппозиционные ветви в любом своем действии свой взгляд направляют на Москву. То, чем сегодня мы бы могли воспользоваться, если бы власти не рассматривали это государство в качестве своего поместья, сегодня нам грозит еще большей агрессивностью России.
И это в том случае, когда Армения не сумела противостоять даже более мягкому режиму российских амбиций, и из года в год сдавала стратегическое имущество. Сегодня занятые этим власти обвиняют друг друга за это, уже в различных статусах. Это наибольшее, на что они способны под российским колпаком. В Армении правом политической жизни остается только это, а в экономике позволительным осталось только право открывать ярмарки, и бороться за торты.
