В последнее время высокопоставленные чиновники, имеющие достаточно большой опыт в политике, выступая на различных общественных, политических и гражданских платформах, выражают мнение о том, что диалог, начавшийся между Армянским национальным конгрессом и властью, по сути, закапывает шанс смены власти в Армении путем революции. Тема довольно широких обсуждений относительно вероятности восстания и революции, стала также предметом дискуссий в общественных и политических кругах Армении.
Участники обсуждений по-своему раскрывают свои представления о таких понятиях, как восстание и революция, таким образом, пытаясь помочь обогащению, или уточнению общественных представлений относительно этих понятий на уровне всех слоев общественности, или почти всех слоев. А также дают некоторые пояснения относительно правомочности революции или восстания, законности, и конституционности, которые, безусловно, также способствуют прояснению этих понятий в отношении общественных восприятий.
Этот процесс продолжается, и, пожалуй, будет продолжаться также в будущем и может стать источником, обеспечивающим последовательность обсуждений в Армении. Социально-экономическое и морально-политическое содержание внутренней жизни Армении продолжает обеспечивать основы для обсуждений, находящихся в плоскости понятий «революция» и «восстание».
Здесь возникает вопрос: если содержательная структура внутренней жизни страны сама по себе является общественным требованием революции и восстания, по крайней мере, уровня организации обсуждений, и разговоров, то почему для инициирования этого требования, этих обсуждений и дебатов, необходимы внешние поводы. В частности, например, почему в Армении подобные обсуждения и дискуссии разворачиваются только после развития конкретных действий в какой-либо внешней стране. Скажем, должно что-то произойти в Украине, в Грузии, чтобы в Армении развернулись обсуждения относительно сценариев глубинного содержания внутренней ситуации в Армении и вытекающих оттуда возможных вариантов, возможных событий.
Почему должно что-то произойти, например, на Ближнем Востоке, чтобы общественно-политические субъекты Армении заглядывали в себя, и начинали глубинные обсуждения своих проблем, пытаясь понять их философские, обществоведческие причины, и дать их моральные, правовые и ценностные формулировки, и утвердить соответствующие формулы? Причем, примечательно, что после затухания внешних поводов, через некоторое время гасится также армянская реакция, считая повестку дня исчерпанной.
Сама по себе эта ситуация, возможно, подсказывает, что в Армении есть своеобразное представление о революции и восстании, и это представление не позволяет относиться к ним не только, как к сценарию конкретных действий в конкретной ситуации, но и даже рассматривать их, как возможные теоретические варианты общественного и государственного развития, которые могут иметь вполне положительное влияние на любой народ и государство, которые, возможно, никогда не бывают однозначно положительными, или однозначно отрицательными, и, возможно, даже не бывают наиболее положительными, или наиболее отрицательными.
Между тем, пока основы, содержащие значительный потенциал причины революции и восстания, во внутренней жизни продолжают оставаться и углубляться, а представления о революции и восстании у основных слоев общества и общественно-политических субъектов остаются необсужденными, и вплоть до научного уровня «не диагностированными», опасность их деструктивного характера и иррационального происхождения со временем в данном обществе постепенно увеличивается. Более того, пожалуй, более или менее четкие представления относительно этих понятий отделяют основные слои общества, общественно-политического сектора и субъектов от маргиналов.
Следовательно, если нет этих четких представлений, осознания революции и восстания, права на них, ключевые восприятия относительно механизмов осуществления этого права, то основные субъекты и маргинальные слои на пути общественного строя и государства, смешиваются в жизни данного государства и общества. Это, пожалуй, увеличивает возможности маргиналов, и уменьшает возможности основных слоев и субъектов, руководствующихся кодом цивилизации, и системой ценностей.
По этой же причине, всеобъемлющие, и вплоть до научного уровня обсуждения относительно революции и восстания, пожалуй, в первую очередь, необходимы властям какого-либо государства. Эти обсуждения, конечно, автоматически приведут к более острой и конкретной постановке вопроса об ответственности, чего избегает любая власть, которая имеет серьезную проблему своей легитимности, как в Армении. Но с другой стороны, любой здравый смысл подсказывает, что, в конечном счете, уточнение механизма ответственности и кристаллизация любой степени не может быть более опасной для какой-либо власти, чем ситуации, чреватые увеличивающейся вероятностью иррациональных событий.
