В этом сенсационном интервью для Nouvelles d’Arménie Magazine Шарль Азнавур выходит против всех стереотипов, в том числе против войны вокруг термина “геноцид”, что вносит холод в отношения с Турцией и наносит вред интересам Армении.
Шокирующие слова, которые объясняют и делают более яркими мысли, высказанные в интервью, данном 4-го сентября передаче “Vivement dimanche” французского телевидения. Он также протягивает руку турецкому правительству. Найдется ли кто-нибудь – для того, чтобы пожать ее?
Nouvelles d’Arménie Magazine (NAM). Сделанными в Vivement dimanche Вашими заявлениями Вы не приобрели новых друзей.
Шарль Азнавур. Мне уже становится все это противно. Мы никогда не выиграем дело. Наши враги ждут, пока те, у которых еще память жива, умрут и этим самым могут уйти от проблемы. Какая страна защищает Ай Дат? Франция признала то, что нужно признать, не более. Ни одна страна никогда не пойдет нам навстречу. Более того, арабы, которые делают революцию, мечтают иметь правительство образца Кемаля. Это льет воду на турецкую мельницу, они все больше богатеют и занимают все большие позиции. Они уже члены большой двадцатки и уже даже не прилагают усилий для вхождения в Евросоюз.
Куда это мы идем? И в это время Армения страдает: каждый день, со дня на день Армения пустеет. Пройдет не много, когда Армения превратится в пустую ракушку. Кому это выгодно? Всего лишь трем бандитам – богатеям, трем мафиози. А сотни тысяч людей, разбросанных по всему миру… Все это меня беспокоит и волнует. И после всего этого кое-кто пока еще зацикливаются на слове “геноцид”, которое Турция оспаривает? Я желаю направить свой вопрос туркам: если это не геноцид, то как назовете уничтожение целого народа? Как вы сами между собой называли это столько лет? Каким словом определил произошедшее Ататюрк? Я желаю это – узнать, как это называли до слова “геноцид”? “Резня”? “Армянские погромы”? Тем самым, если вы не желаете употреблять слово “геноцид”, признайтесь хотя бы что это – резня. Когда дойдем до этого – это будет большим шагом вперед. Армения в большой опасности, а люди сосредоточены только на слове “геноцид”. Я не понимаю, как это поможет прогрессу страны? Куда ведет нас эта логика? Все те, кто осуждают меня за высказывание подобных мыслей – где они? Что они делают в помощь Армении? В какой момент они посылают деньги? И они еще желают преподать мне уроки? Это я должен их преподать им. Об этом я говорил со своим американским юристом армянского происхождения, у которого есть юридическая контора, состоящая из трехсот специалистов. Он думал так же, как и другие. Но когда я объяснил ему свою точку зрения, он согласился со мной. Я не политический деятель, я многого не понимаю в политике, но одно я знаю точно – у нас есть маленькая часть одной несчастной страны, которая во второй раз гибнет. А люди еще говорят о терминах…
NAM. Тем не менее, Вы показали очень активную позицию в обсуждении этого вопроса, в частности, защищая перед французским Сенатом вопрос о криминализации отрицания геноцида Армян. Вы выступили перед сенатом…
Ш.Азнавур. А толку?
NAM. Вы участвовали в митингах…
Ш.Азнавур. А толку?
NAM. Вы публиковали статьи в газетах…
Ш.Азнавур. А толку? К чему это нас привело, что дало? Если измерить метрами реальную ситуацию вещей и начать с точки А – на сколько миллиметров мы продвинулись вперед? На ноль.
NAM. Вы действительно считаете, что мы не продвинулись вперед?
Ш.Азнавур. Не продвинулись и не продвинемся. Никогда. Меня периодически приглашают в Турцию. Даже Министр иностранных дел Турции пригласил меня провести отпуск у него дома. Значит, давайте договоримся и решим, что нужно требовать от них. Но мы не должны в политические игры играть, защищая интересы той или иной стороны. Что касается меня, то вопрос – кто будет следующим президентом Армении – меня абсолютно не волнует. Я желаю только одно, чтобы открылись границы, и эта страна могла бы немного дышать.
NAM. С этим Вы обращаетесь к миру?
Ш.Азнавур. Да. Я всегда говорю хорошее о турках. Я считаю, что они интересный народ. Нет ни одного турецкого армянина, который скажет, что не любит турков. Возможно, что не понравится их отношение, их политика, но не народ как таковой. Моя цель – способствовать прогрессу.
NAM. Тем не менее, Вы не разочарованы нарушением протокола, подписанного в Цюрихе в 2009 году.
Ш.Азнавур. Они в один вечер были подписаны, на другой день обесценились. Я не был разочарован, поскольку знал, что все именно так и будет. Почему? Потому что никогда ни один договор с турками не утверждался. Всегда бывает такой момент, когда они отказываются и больше ничего невозможно сделать. Их нынешнее стратегическое положение способствует этой тенденции. Они себя чувствуют сильными, и поэтому все меньше и меньше склонны к уступкам. Итак, что делать? Я лично за то, чтобы ничего не делать. Но на меня впредь не надейтесь…абсолютно. Мне надоело. Я не хочу прилагать усилия впустую. Турки – тот народ, которому всегда проповедовали ложные истины. Их учили ложным вещам. Так давайте начнем с их неполной информации и научим их обратному.
NAM. Нужно быть достаточно умными для обеих сторон.
Ш.Азнавур. Просто надо действовать умно. Взять инициативу в собственные руки. В свою очередь я задам вам один вопрос – уже сколько времени, как турки живут на наших территориях? Я не говорю обо всем том, что произошло после этого…только до.
NAM. Веками. Приблизительно тысяча лет…
Ш.Азнавур. Немцы уже не требуют Эльзас-Лотарингию, а мы, французы, больше не вспоминаем Рур. Нужно быть умными и понять истинное положение вещей. Я иду еще дальше. Даже если они вернут нам эти территории, кто пойдет туда жить? Никто. Будем разумными. Рассчитаем все.
NAM. Но Вы не думаете, что армянские власти прекрасно знают ситуацию и хорошо знают, что делают?
Ш.Азнавур. Я не знаю. В следующий раз поговорю с ними об этом. Я не хочу предпринимать какие-либо шаги, не учитывая их мнение. Но думаю, что для них важно в первую очередь — открытие границ. Снаружи война слов, а внутри люди страдают.
NAM. Прошу прощения, но Вы не думаете, что основная причина миграции просто в существующей системе, которая не вселяет надежды гражданам? И это еще не имея в виду карабахский вопрос. В этом вопросе тоже надо идти на уступки?
Ш.Азнавур. Конечно. Ничего не делается для помощи людям. Наоборот. Я знаю мафиозные истории, которые невыносимы. Люди дошли до такого состояния, когда сельчане голодают на собственной земле. Этих представителей мафии нужно расстрелять. Другого способа нет. Вы желаете быть мафиози – идите и в другой стране создавайте мафию. Есть много стран, которые вас примут. Но не создавайте мафию в вашем доме, на голове собственного народа.
NAM. Но по армянскому вопросу какова Ваша позиция?
Ш.Азнавур. Я хочу согласие. Я хочу, чтобы турки признали произошедшее. Но мне наплевать на слово “геноцид”. Что это нам даст, если они употребят это слово. Пусть признают резню… И вдруг сразу, в 50-ые годы, стали зацикливаться на слове “геноцид”, что очень трудно принять, даже если это соответствует действительности.
NAM. Тем не менее
Ш.Азнавур. Они не желают признать тот факт, что решили уничтожить целый народ. Значит не надо забывать то, что произошло. Но нужно впредь идти к надежному, к надежде. Приграничные турки не против армян. Мэр Диарбекира открыто заявил, что нужно признать геноцид. Есть важные люди, которые говорят достаточно интересные вещи, но есть еще и такие, которые утверждают обратное. Важно то, что турецкий народ делает шаги, какие сделал во время похорон Гранта Динка.
NAM. А что Вы думаете по карабахскому вопросу? С этой стороны Армении грозит большая опасность, чем со стороны Турции. Что Вы предлагаете?
Ш.Азнавур. Это одна часть общего пакета. Это нормально. Просто нужно быть честными: действительно ли Карабах принадлежал азербайджанцам до того, как Сталин им преподнес? С другой стороны – действительно ли Карабах принадлежит Армении? Нет, это суверенная страна. Правильно, или нет?
NAM. То есть, здесь также нужно отступить?
Ш.Азнавур. Нет, но надо принять, что Карабах – отдельная страна, как Азербайджан и Армения. Может я утопист?
NAM. Вы согласовываете с армянскими властями, когда высказываете подобные позиции?
Ш.Азнавур. Когда я беседую с армянскими властями, они всегда говорят мне, что я прав. Но они ничего не делают. То же самое и во Франции. С властями бессмысленно говорить. Какими бы они ни были. Я не думаю, что Франция что-нибудь для нас сделает. Все бесполезно, так как Турция – очень важная страна для Франции. Невозможно игнорировать Турцию. Во Франции люди считают себя очень сильными, но когда настает момент принятия, все меняется. Франция для Армении ничего не сделает. Уже 90 лет мы ждем какого-либо действия. Писались книги, люди из различных сфер выступали в пользу армянского вопроса, но от этого ничего не изменилось. А вы ждете, что сегодня произойдет чудо, когда есть исключительные препятствия, которые мешают армянскому вопросу. Можно быть утопистом, но много мечтать не надо. Я не мечтаю. Моя жизнь доказывает, что я никогда не мечтал. Я работал. Я не политический деятель. Я не настолько понимаю и не настолько осведомлен, чтобы подтвердить все то, о чем говорю. Но я говорю от всего сердца, потому что я так думаю.
NAM. Вы все время интересуетесь политикой?
Ш.Азнавур. Я интересуюсь политическими деятелями, будь то мужчина или женщина, и жду их действий.
Обещания…обещания…Вчера на моем концерте был мой друг Безансено. Я его уважаю, люблю. Он откровенен. Он день и ночь работает над своими выступлениями. О других я ничего не знаю. Для них эти выступления пишутся.
NAM. Вы довольны Вашим новым концертным сезоном?
Ш.Азнавур. Я очень доволен. Я многим людям указал на их место. Те, кто плохо писали обо мне, пока еще относятся ко мне с небольшой оговоркой, хотя постепенно с меньшими оговорками. Все равно, они никогда не простят мне мои успехи. Простят только тогда, когда я умру. Но я пока не собираюсь умирать. Послушайте меня, Ара. Я желаю, чтобы в Армении делалось бы что-нибудь для моего народа, того народа, который постепенно вымирает. Сколько их осталось? Мне говорят – два, три миллиона. Власти указывают 3,6 миллиона, но это ложь. Пройдет немного времени, когда это число дойдет до 1,6 миллиона, а потом до 1 миллиона – то, что останется в руках мафии. На кого будем рассчитывать в вопросе заселения нашей страны – на китайцев? Я желаю, чтобы каждый армянин задал себе этот вопрос – что я делаю для земли моих предков, что я делаю, отвергая это или принимая другое? И он поймет, что ничего не делает. Как видите, я человек, озвучивающий многие вопросы.
NAM. В действительности то, что Вы желаете – это привести в чувство армянский народ?
Ш.Азнавур. Нужно его привести в чувство, турок также. Все решится между нашими двумя народами, если мы люди доброй воли.
NAM. Но Вы будто бы “насилуете” армян. Вы это осознаете?
Ш.Азнавур. Я всю свою жизнь “насиловал” своего зрителя. Почему не должен так же поступать со своим народом? Однажды моя сестра мне сказала: “Ты думаешь, что какой-нибудь турок может тебя убить?” А я считаю, что армянин тakже может это сделать по тем же причинам. Я иду на риск. Это мой стиль. И если начинаю озвучивать, значит, делаю это до конца. Может, я ошибаюсь? Тогда пусть предложат мне какое-нибудь решение, а не непонятно что. Никаких жалоб и никаких табу. Однажды я говорил с президентом Армении о проблеме исламизированных армян и сказал ему, что надо что-нибудь делать. Эти люди несчастны, поскольку не принимаются ни одной из сторон (ни турками, ни армянами). Нужно им помочь. Мы не против ислама, у нас в Армении есть шесть чудесных мечетей, которые сохранились вопреки приказу Сталина разрушить их. Иран делает все для их реставрации. Мы – нация, а нация, естественно, состоит из разных людей – плохих или хороших, разных религий – христианской, иудейской, мусульманской, это нормально. Нужно, чтобы Армения изменила свой образ мышления и приняла армян различных вероисповеданий, как Европа принимает людей с разным вероисповеданием.
NAM. Вы знакомы с тремя президентами Армении. Вы сможете поговорить с нами о них?
Ш.Азнавур. Нет, это не мое дело. Они люди доброй воли, но иногда ситуации меняют волю…В любом случае никогда ни один президент мне не сказал “нет”. Было бы лучше, наверное, если бы сказали. Ара, что сегодня значит быть армянином? Я хотел бы знать. Что значит быть армянином диаспоры? Хорошо есть, хорошо пить, иметь собственный бутик и говорить о геноциде? Это значит быть армянином? Этого очень мало.
